Сборник - Новая венгерская драматургия

С тех пор вы с Кальманом…

И до тех пор,
Лет в двадцать я его любила страшно.
В ту пору я рассорилась с отцом,
А Кальман рядом был и пел мне в уши
Все в точности как я хотела слышать.
И я сдалась. Мы стали вместе жить.
До этого отец мой полновластно
Все за меня решал. Ура, свобода!
Тогда цвела любовь на Гюль Бабы.
Затем я вышла замуж за него.
И с той минуты снова я лишилась
Своей самостоятельности напрочь.
Он содержал меня, он делал все,
И медленно пожар страстей угас,
Мы стали с ним как бы сестра и брат,
Но точно не два бешено влюбленных.

Не думай ни о чем и просто пей.
Как так случилось, что мы вчетвером
Ни разу не поужинали вместе?

Ну… Очень сложно время подгадать,
Все четверо загружены по горло… ( Пьет. )
Мне Кальман в октябре звонил, сказал,
К ним ночью демонстранта привезли,
Француза, тот горланил Марсельезу
На баррикаде, пьяный как сапожник;
Его, естественно, слегка помяли,
То есть помяли там, на баррикаде.
Так от него воняло перегаром,
Что Кальман в ходе наложенья швов
Едва не вывернул на стол желудок.
И что мне было думать? Пожалеть?
Сказать: «Бедняга»? Суть-то: недоумку
Сломали челюсть в мелкой заварушке.
Он просто выполнял свою работу.
Мы абсолютно разные. И точка.

Что вообще ты хочешь в этой жизни?
Он был отличным мужем, что случилось?

Я изменилась, в этом вся проблема… ( Пьет .)
Ты правда ничего не понимаешь?
Подумай только, сколько я могу…

Чизкейк с малиновым вареньем.

Спасибо. Выглядит прекрасно.

Тогда что делает тебя счастливой?
Меня десерт. И музыка. И дети.
Две звездочки, Патриция и Бланка.

Меня, наверно, только тишина. ( Пауза .)
Мой гинеколог допустил бестактность,
Он мне сказал в процессе медосмотра:
«Поторопитесь, вам пора рожать,
Резервы организма иссякают.
Вам следует родить до тридцати».