Черубина де Габриак - Исповедь

Под своим именем она опубликовала только несколько стихотворений: «Встреча» («Аполлон», 1910, № 10, С.15); «Всем мертвым» («Зилант» 1913, Казань, С. 64).

В 1926 году в московском издательстве «Узел» был подготовлен к печати сборник Е. Васильевой «Вереск». В «Вереск» вошло 27 стихотворений. Но в связи с разгоном антропософского общества и арестом его членов сборник из печати не вышел. В дальнейшем имя поэтессы было забыто.

Но в последнее десятилетие стихотворения Дмитриевой неизменно включались в поэтические антологии. (См., например:

«Серебряный век. Петербургская поэзия конца 19 — начала 20 в.» Лениздат, 1991;

«Русская поэзия Серебряного века. 1890–1917», М., «Наука», 1993;

М. Л. Гаспаров. Русские стихи 1890-х –1925-х годов в комментариях. Москва «Высшая школа» 1993)

Несколько больших подборок вышло в журналах:

Гумилевские чтения, Wiener slawistischer almanach, Sonderband 15,1984,c.108–120; Стихотворения 1909–1925 гг.;

Новый мир № 12, с. 132–170, Глоцер В. «Две вещи в мире для меня были самыми святыми: стихи и любовь»;

Русская литература. 1988 № 4, с. 200–205, Грякалова, Н., Стихотворения Е. И. Васильевой, посвященные Ю. К. Щуцкому;

Радуга, 1991, № 3, с. 107–109, Куприянов И., Знаки судьбы.

Единственный сборник стихов Е. И. Дмитриевой (Черубина де Габриак. Автобиография. Избранные стихотворения. М., «Молодая гвардия», 1989), к сожалению, изобилует неточностями и неполон.

Многое из творческого наследия Дмитриевой погибло при переездах и обысках. Но, благодаря Е. Я. Архиппову, большинство ее стихов сохранилось. В 1928 г. Архиппов составил машинописный сборник стихов Е. И. Васильевой. Он хранится в РГАЛИ (ф.1458, on. 1. ед. хр. 102). Там же хранится и так называемая «Синяя тетрадь» — рукописный сборник стихов Е. И. Васильевой с полным текстом «Домика под грушевым деревом» (ф.1458, оп. 2, ед. хр. 11). В РГБ хранится рукописная тетрадь стихов Е. И. Васильевой с Автобиографией — часть написана рукой Архиппова. (ф.743, к. 13, ед. хр.2, л. 102). Часть стихов цитируется в письмах к М. Волошину (ИРЛИ, ф. 562. оп. 3, ед. хр. 317–320), А. Петровой (ИРЛИ, ф. 562, оп. 6. Ед. хр. 22), Е. Архиппову (РГАЛИ ф.1458. оп. 2. ед. хр. 22).

При составлении данного сборника использовались все доступные материалы.

Первый эпиграф был поставлен Е. И. Васильевой к общему рукописному собранию ее стихотворений, второй — из стихотворения В. Соловьева «Бедный друг, истомил тебя путь», — к книге «Вереск».

Стихотворения 1906–1910 гг.　

Май — пародия на «Незнакомку» А. Блока.

Дом № 47 — посвящено М. Звягиной.

«Ты помнишь высокое небо из звезд?..» — посвящено М. Волошину.

Портрет графини С. Толстой — написано в Коктебеле во время поэтического состязания. Софья Дымшиц-Толстая в синем платье полулежала на фоне моря и гор, а поэты (Волошин, Гумилев, Дмитриева и Толстой) писали ее поэтический портрет. Лучшим было признано стихотворение А. Толстого.

Встреча — стихотворение было опубликовано в «Аполлоне» (№ 10,1910) за подписью Е. Дмитриева.

Испанский знак — по свидетельству современников, Лиля Дмитриева зло высмеивала всеобщее увлечение Черубиной де Габриак. Существовала серия ее пародий на таинственную поэтессу. Вероятно, это одна из них.

Свет небес, Святая роза!

Спрятанная (фр.).

Без страха (исп.).

Стихотворения Черубины де Габриак　

В раздел вошли стихотворения Дмитриевой, опубликованные в Аполлоне под именем Черубины, либо упоминаемые, как стихи Черубины в статьях М. Волошина и И. Анненского. Иннокентий Анненский писал о стихах Черубины де Габриак; «Я думал, что Она только все смеет и все сметет, а оказывается, что она и все знает, что она все передумала (пока мы воевали то со степью, то с дебрями), это рано оскорбленное жизнью дитя — Черубина де Габриак. Имя, итальяно-испано-французское, мне ничего не говорит. Может быть, оно только девиз. Мне лень брать с полки Готский альманах. Да и зачем? Старую культуру и хорошую кровь чувствуешь. А, кроме того, она девушка, хоть отчасти, русская. Она думает по-русски. <���…> Ни любви, ни ненависти, ни душевного жара, ни душевного холода, ни удивления, ни, даже, любопытства — один безмерный ужас, одна неделимая мука эстетического созерцания. <���…>