Кассия Сенина - Восточный экспресс

Достав мобильник, она послала мужу свиток: «Подъезжаю. Все хорошо, вечером напишу. Целую. Малышам привет!» А спустя несколько секунд по громкой связи послышалось объявление о том, что через пять минут экспресс прибывает в Дамаск.

После тихого, умиротворяюще покачивающегося вагона шум вокзала в первые мгновения оглушил Дарью. Алхимик между тем, оказавшись на платформе, деловито огляделся и помахал кому-то рукой. К ним подошли пожилой мужчина и женщина лет тридцати – тоже участники конференции, они ехали на том же экспрессе. Ставрос познакомил с ними Дарью, и все четверо на такси отправились в гостиницу.

«Дамасская роза» – так романтично называлась одна из гостиниц, где зарезервировали номера для участников конференции – оказалась большой и, как поняла Дарья, далеко не дешевой. Впрочем, было бы странно, если б ученые в Империи селились в третьесортных местах. Зато русскую делегацию, очевидно, подобная роскошь поразила: Дарья, которую уже в холле познакомили с московитами, прибывшими всего несколькими минутами ранее, видела, что они с трудом сдерживают удивление. Еще бы, ведь на их родине ученые десятилетиями жили практически как нищие и только недавно стали получать доступ ко грантам, электронным библиотекам и другим благам цивилизации. Многие из приехавших, видимо, вообще впервые попали за границу, и им всё тут было в диковинку. Узнав, что Дарья родом из Сибири, но уже несколько лет живет в Византии, ее забросали вопросами, и, наверное, она не избавилась бы от любознательности новых знакомых еще долго, если бы не Алхимик.

– Я пришел исхитить вас из рук северных варваров, – шепнул он ей на ухо и через полминуты уже вел к лифту. Там, нажав на кнопку с цифрой семь, Ставрос вручил Дарье ключ от номера – пластиковую карту с магнитной полоской – и сказал: – У вас сорок минут на сборы. Я еще должен познакомить вас с Димитриадисом и показать, где и как вы будете работать. Заседать будем в Университете, это здесь через квартал. Начало полпервого, надо поспешать. Постарайтесь сосредоточиться, но не вздумайте бояться. Думайте не о том, что вас слушают десятки человек, а только о тексте, который переводите. Старайтесь представить, что вы переводите просто для себя, только вслух, так будет легче. Но даже если вы допустите ошибки, вас за это не съедят, а может быть, даже и не заметят их. – Он улыбнулся. – Дискуссии после докладов обычно проходят спокойно, но если, паче чаяния, возникнет бурный спор, вы вполне можете не переводить все реплики, просто очень сжато передайте их содержание, отразив главные позиции, этого будет достаточно. Кстати, запишите мой мобильный номер на всякий случай и дайте мне ваш.

Дарья послушно исполнила просьбу, подумав, что вот так, по-деловому, Алхимик в мгновение ока узнал ее телефон, а ведь она никогда бы не сообщила его в других обстоятельствах! Как и сам Ставрос, наверное: вряд ли он разбрасывается такими сведениями…

Быстро приняв душ и одевшись, она повесила на шею выданную при регистрации внизу карточку участника конференции с логотипом, именем Дарьи и указанием, что она переводчик. Напоследок поглядевшись в зеркало, она направилась к двери как раз в тот момент, когда постучал Алхимик.

– Готовы? – спросил он, остро взглянув на Дарью.

– Готова! – ответила она бодро, хотя сердце то и дело замирало при мысли о предстоящем «выходе».

– Тогда к оружию!

«Первый блин вышел не комом!» – к концу вступительного заседания конференции Дарья была в этом уже уверена и смогла перевести дух. Правда, она допустила кое-какие неточности при переводе, но в целом всё оказалось не так страшно, как она боялась. Совет Алхимика не думать о слушателях и переводить как бы для себя действительно помог, как и то, что из своей кабинки Дарья не видела зал: единственная стеклянная стенка открывалась на кафедру с докладчиком и стол, за котором сидели ведущие – Димитриадис, Ставрос и еще трое ученых. Димитриадис отнесся к Дарье по-отечески – по возрасту он и годился ей в отцы, – ободрил и сказал, что у нее очень приятный голос.

– Вы не поете? – поинтересовался он.

– Нет, но когда-то пела… в церковном хоре.

– Вот как! Наверное, хорошо пели, у вас певучий голос.

– Не знаю, так уж ли хорошо, но регент не ругала. – Дарья засмеялась.

Она старалась запоминать и после каждого доклада записывала в блокнотик слова, в переводе которых не была уверена, чтобы потом посмотреть в словаре или спросить у Ставроса. Алхимик несколько раз во время заседания вопросительно поглядывал на нее, и она улыбалась: всё нормально!