Кассия Сенина - Восточный экспресс

«А вдруг он уже не спит и видел, как я на него глазела?!» – от этой мысли Дарье едва не сделалось плохо. В самом деле, его лицо в тени, и она не заметила бы, если б он глядел из-под ресниц… Ей стало жарко. Резко усевшись, она схватила бутылку с водой, плеснула в стакан и выпила. Ставрос пошевелился.

– Кесария? – сонно проговорил он, приподнимаясь на локте.

Все-таки спал! Дарья облегченно вздохнула и ответила:

– Да.

– Вы здесь бывали? – Темные глаза смотрели прямо на нее, но их выражение различить в сумраке было невозможно.

– Нет.

– Напрасно. Очень интересный город.

– Я буду иметь в виду. – Она улыбнулась.

– Надеюсь. Спите, завтра у вас трудный день.

Он повернулся на бок, обратив к ней затылок, и натянул одеяло на плечи. Поезд тронулся. Дарья тихонько улеглась. Сонный, но при этом по-прежнему любопытный и в то же время заботливый Алхимик показался ей ужасно трогательным. «Что я так его опасаюсь, в самом деле? – подумала она, засыпая. – Не так уж он и непорядочен, как прикидывается…»

Когда утром она проснулась, он уже сидел за ноутбуком – одетый, выбритый, причесанный, словно и не ложился. На столе рядом стояла прозрачная чашка с остатками очень крепкого чая.

– Доброе утро! – сказал Алхимик, взглянув на Дарью поверх ноута. – Как спалось?

– Хорошо, спасибо, – ответила она и задалась вопросом, как часто он вот так поглядывал на нее спящую и что при этом думал. – А вы давно проснулись?

– Не очень. До Дамаска еще час. Я как раз собирался вас будить, нам надо успеть позавтракать.

Про завтрак-то она и забыла! Дарья села на постели.

– Я буду ждать вас в ресторане. – Ставрос улыбнулся и вышел, захватив с собой ноутбук.

Дарья быстро оделась, заплела волосы и пошла умываться. Вскоре она уже сидела напротив Алхимика в вагоне-ресторане, где им сервировали турецкий завтрак: омлет, черные и зеленые оливки, ломтики сыра и колбасы, нарезка из помидоров и огурцов – всего понемногу и, конечно, замечательный густой йогурт с вишневым вареньем и ароматный чай в прозрачных стаканах в форме тюльпана. Размешивая сахар в чае, Дарья чувствовала, что прошедшая ночь словно бы отдалила ее от прежней жизни – и сблизила с Алхимиком: опять это теплое ощущение в груди, как в тот день, когда он впервые улыбнулся ей в лаборатории… «Нет, я должна держать дистанцию! – одернула она себя. – А не то Бог знает, чем всё это может кончиться!»

Когда они вернулись в купе, Дарья, глядя в окно, мысленно прочла пасхальные часы, которые заменяли на Светлой неделе утренние и вечерние молитвы. Поезд шел через горы, правда, не особенно высокие. Вместо молитв думалось о Дамаске. «Надо было путеводитель купить, – подумала Дарья, – или почитать что-нибудь, а то я и не знаю ничего, а теперь читать, наверное, будет некогда…» В программе конференции значились несколько экскурсий, но только в грядущие субботу и воскресенье. Дочитав часы, Дарья поглядела на Ставроса, который, похоже, отправлял кому-то свитки с мобильного, и спросила:

– А вы раньше бывали в Дамаске?

– Не раз. Люблю этот город. Он отчасти похож на Константинополь, но жизнь тут дешевле и больше пахнет Востоком и всякими древностями. Меньше сказывается западное влияние, зато мусульманское сильнее. Дамаск это такое окно в древность, в нем есть нечто первобытное, таинственное.

– Как алхимия? – Дарья улыбнулась.

– Именно. И у каждого города своя алхимия. Поэтому бывает, что в один город приезжаешь и он сразу кажется знакомым, а другой тебя словно бы отторгает или не вызывает особых симпатий. Но вам Дамаск понравится.

– Почему вы так думаете?

– Этот город любит горячих людей.

Дарья порозовела и ничего не ответила, хотя догадывалась, что сейчас они со Ставросом думают примерно об одном – о том разговоре в «Алхимии вкуса», который так возмутительно обернулся…

«Пусть только посмеет еще что-нибудь такое! – с негодованием подумала она. – Правда, он сказал, что ничего без моего желания не будет… Даже если ему захочется. То есть это намек, что ему может захотеться?! Или он все-таки просто дразнится?.. В любом случае он обещал держаться в рамках. А я, конечно, ничего такого не пожелаю!»

Хотя в глубине души Дарья вовсе не была в этом уверена. Вот хоть сегодня – ну, зачем она глазела на него ночью?!.. Как вообще ее угораздило во всё это влипнуть? Так старалась весь пост бороться с искушением, вроде почти поборола – и вот… Прямо наказание какое-то!.. Что бы сказали об этом духовные люди? Наверное, что не надо было превозноситься и радоваться, как всё быстро прошло: вот Господь и показал, что ничего не прошло… Только разве она превозносилась? Просто радовалась окончанию искушения! Это грех что ли? Зачем вообще Богу непременно показывать человеку, что он – нечистый прах? Вот Ставрос живет себе и не думает ни о чем таком… Прах – не прах… В конце концов, если человеку внушать, что он свинья, так он и станет в итоге свиньей… А может, всё это и правда люди придумали, будто надо смиряться и считать себя прахом, а Бог тут ни при чем? Да, но промысел же существует? Тогда всё равно непонятно, зачем с ней всё это происходит: эта поездка, Алхимик, Дамаск – город для «горячих людей»… А может, Ставрос прав: надо не гасить внутренний огонь, а использовать… Только надо для начала понять, как! Ну что ж, может, эта поездка и поможет понять это. В любом случае назад дороги нет, это точно.