Леонид Андреев - Анатэма

Странник (подозрительно и угрюмо) . И народ не хочет, чтобы ты говорил с тем, имени которого мы не смеем назвать. Он враг людей, и ночью, когда ты спал, он похитил тебя и унес на эту гору – но он не догадался похитить сердце у народа; и, стуча непрерывно, – привело нас сердце к тебе.

Анатэма (надменно) . По-видимому, я лишний здесь?

Давид.Нет, нет. Не покидайте меня, Нуллюс. (Мучаясь.) Прочь, прочь отсюда. Вы искушаете бога – я вас не знаю. Уйдите… Уйдите.

Анатэма (коротко) . Прочь!

Голоса (испуганно) . Давид гневается.

– Что же нам делать?

– Господин гневается?

– Давид гневается.

Старик.Зовите Суру.

Женщина.Суру зовите, Суру.

Голоса.Сура, Сура, Сура!

Уносится в дальние ряды: Сура, Сура.

Давид (в ужасе) . Ты слышишь? Они зовут Суру.

Радостный голос.Сура идет.

Толпа становится смелее.

Абрам Хессин (кланяется многократно) . Это я, Давид. Это я.

Здравствуйте, господин наш Давид.

Сонка (улыбаясь и кланяясь многократно) . Здравствуйте. Ну так здравствуйте же, Давид.

Давид отворачивается и закрывает рукою лицо.

Анатэма (равнодушно) . Прочь!

Общее смущение, прерванные улыбки, задержанные вздохи. Почтительно ведомая под руки, появляется Сура и так доходит до невидимой черты, которая отделяет Давида и за которую никто не смеет переступить. И дальше несколько шагов делает одна.

Обернитесь, Давид… Сура пришла.

Сура (кротко) . Здравствуйте, Давид. Простите меня, что я беспокою вас, но люди просили меня переговорить с вами и узнать, когда вы пожелаете вернуться домой, в ваш дворец. И еще они просили, чтобы вы поторопились, Давид, ибо уже многие умерли от невыносимых страданий; и уже мертвецы устали ждать. И многие уже сошли с ума от невыносимых страданий и скоро начнут убивать; и если вы не поспешите, Давид, то все в народе станут врагами друг другу – и вам трудно будет построить царство на мертвой земле.

Горькие вопли в дальних рядах:Да-а-ви-и-д, Да-а-ви-и-д.

Давид (сдержанно) . Прочь, Сура!

Сура (кротко) . У вас разорвано платье, Давид, и я боюсь, что на вашем теле есть раны. Что с тобою? Отчего ты не радуешься с нами?

Давид (плача) . О Сура, Сура! Что ты делаешь со мною? Подумай, Сура, – подумайте вы все – разве не отдал я вам все – и ничего нет у меня!

Пожалейте же меня, как я вас жалел, и камнями побейте мое ненужное тело. Я вас люблю – и слова гнева бессильны в моих устах, и не пугает вас страх из уст любящего – так пожалейте же меня. У меня нет ничего. Мало крови в моих жилах, но разве не отдал бы я ее всю до последней свернувшейся капли – если бы мог утолить вашу горькую жажду. Как губку сжал бы я сердце мое между жерновами ладоней моих – и единой капли не посмело бы утаить лукавое сердце, жадное до жизни. (С силою разрывает одежду и ногтями царапает обнаженную грудь.) Но вот идет кровь – идет кровь – улыбнулся ли хоть один из вас улыбкой радости? Но вот я рву волосы из бороды моей и седые клочья бросаю к вашим ногам – поднялся ли хоть один мертвец? Вот я плюну в ваши глаза – прозреет ли хоть один слепой? Вот я камни… я камни стану грызть, как бешеный зверь – насытится ли хоть один голодный? Вот я всего себя брошу вам… (Быстро делает несколько шагов – и толпа в страхе отступает. Крики испуга.)

Анатэма.Так, так, Давид. Бей их.

Сура (отступая) . Ой, не наказывайте нас, Давид.

Странник (к толпе) . Он слушает похитителя. Он говорит: я ничего не хочу дать народу. Он плюет и говорит, что это в глаза народу…

Крики испуга и зарождающейся злобы. Но в дальних рядах все еще молитвенные вопли: Да-а-ви-и-д, Да-а-ви-и-д.

Кто-то.Он не смеет плевать в народ. Мы ничего не сделали ему.

Другой.Я видел, я видел: он поднимал камни. Спасайтесь.

Анатэма.Берегитесь, Давид: они сейчас возьмутся за камни. Это звери.

Странник (к Давиду) . Ты обманул нас, еврей!

Сура (заступаясь) . Не смейте так говорить.

Хессин (хватая странника за грудь) . Еще слово, и я заткну тебе рот.

Давид (кричит) . Я не обманывал никого. Я отдал все, и у меня нет ничего.

Анатэма.Вы слышите, глупцы? У Давида нет ничего. (Смеется.) Нет ничего. Так ли я говорю, Давид?