Петр Альшевский - «Дожить до смысла жить»

Гношева. Тут не та правда, в которую верят. Ты не в курсе, но полиция сейчас часто людей досматривает. О нас заботятся. Террористов-то, как мух, развелось.

Изяслав. Я не встречал.

Гношева. Повезло тебе, сынок.

Изяслав. Я возгорания опасаюсь.

Гношева. Какого?

Изяслав. Загоримся с тобой в квартире и факелами к кранам побежим, а воду отключили…. а ты террористов встречала?

Гношева. Нет.

Изяслав. А кто-то из знакомых?

Гношева. Нет.

Изяслав. А откуда ты знаешь, что их много?

Гношева. По телевизору говорят. За границей сплошное вранье, а наше телевидение как есть информацию нам выдает. Дай иностранцам волю, они бы Россию уничтожили!

Изяслав. Иностранцы-террористы? Не любые же иностранцы.

Гношева. К России всякий иностранец ненавистью исходит. Мы сильные и огромные! Ты должен понимать.

Изяслав. Сильные у нас имеются – хулиганы сволочные, достают они меня… а чего у нас огромного, я не знаю. Городишко у нас мелкий. В доме всего пять этажей. Квартира однокомнатная. А чего ты мне про свою зарплату говорила? Говорила, что мышь на нее не проживет, а нас с тобой две мыши!

Гношева. Я о России на карте тебе говорю. Россию на карте ты видел? Ни с какой страной нашу Родину не сравнить!

Изяслав. Я горжусь, что я русский. На могилку бабушки Нюры мы сегодня поедем?

Гношева. Я на могиле порядок хочу навести.

Изяслав. Наведем.

Гношева. Чем наведем?

Изяслав. Ножами.

Гношева. Ими бы неплохо, но долго… мне завтра на работу идти.

Изяслав. В магазин?

Гношева. Да, пойду фрукты с овощами в подсобке перебирать. А куда мне идти? Втайне от тебя на прекрасную работу я не устроилась.

Изяслав. На работу тебе только завтра…

Гношева. Сегодня отдохнуть я желаю.

Изяслав. Но про кладбище не я тебе сказал – ты мне сказала!

Гношева. У меня промелькнуло, но я подумала, сколько трудов прикладывать надо, и на другой раз, наверно.

Изяслав. А бурьян?

Гношева. К зиме он сам пропадет.

Изяслав. Зимой на могилу поедем?

Гношева. А чего зимой нам там делать?

Изяслав. На могилу без бурьяна посмотрим.

Гношева. Не дойдем мы до нее в зимние дни. У нашего подъезда дорожки иногда расчищают, а до кладбища руки не доходят – не Ваганьковское оно. На Ваганьковском знаменитые русские люди лежат. А на нашем кто? Бабушка Нюра да прочая пустота типа слесаря Худобина и разнорабочего Хорькова.

Изяслав. А на Ваганьковском кто? Кто из тех, кому я могу знать?

Гношева. Высоцкого знаешь?

Изяслав. Не знаю.

Гношева. Он песни хриплым голосом пел и в кино про альпинистов играл. И про ментов у него было. «Место встречи изменить нельзя». Мы же с тобой года два назад смотрели.

Изяслав. Фильм со стрельбой мы и вчера по телевизору видели. Почти каждый день смотрим. Как я запомню, что два года назад по телевизору шло? Я не компьютер – у меня не та память! Это за Вовой Гусевым я повторяю. Как к нам придет, всегда что-нибудь умное скажет.

Гношева. Твою дружбу с Вовой я одобряю.

Изяслав. Мне шестнадцать, а ему двадцать пять…

Гношева. Со взрослым, можно сказать, мужчиной парню твоих лет редко дружить выпадает. Ты используй – набирайся от него изо всех сил.

Изяслав. Я бы его о девушках послушал… он о них не говорит. Только о русской идее сядет и без конца. Ты не боишься, что я от него заражусь?

Гношева. Его бескрайней любовью к России?

Изяслав. Псориазом! У него лицо, тело – не хочу, но глаза отвожу. Мне и так слышно, что он мне говорит.

Гношева. Правильно говорит. Необходимые вещи до тебя доносит.

Изяслав. Россия мощнее всех, Россия сильнее всех…. а с кем из этих всех он хотя бы разговаривал? Французы, канадцы, нет с ними общения… мы у нас в школе метрах в трех встаем и плюемся. Я попал, ты не доплюнул – я победил. Можно понять, кто лучше. А он как определяет, что мы выше всех?

Гношева. Он книги читает.

Изяслав. Наши книги? О себе кто плохо скажет… я Никодимову плевком в лоб, а он раззвонил по школе, что не я в него, а он в меня слюной без промаха засадил. Если бы он подох, я бы от счастья до неба подскакивал! Пролетающего журавля бы сбил и смеялся! Журавль, как самолет, на земле бы не дымился. Дым у самолета от чего?

Гношева. От огня.

Изяслав. А огонь?

Гношева. Не оголяй ты мои нервы, током тебя ударю!

Изяслав. А я вынесу! Пацан в нашем классе пострашней, чем от матери, удар перенес и не помер! В четверг на перемене плеваться меня вызывал. Я не пошел.

Гношева. Будешь трусить – в школе тебя забьют.

Изяслав. Я его не испугался. После удара током он с палочкой в школу ходит – реально от плевка упадет. Пожалел я его, разве стыдно кого-то жалеть?