Жан Ануй - Приглашение в замок

Все уходят. Капюла, уходя, роняет свой длинный лиловый шарф. Мать выбирается из своего убежища с осторожностью отъевшейся мыши. Капюла возвращается, увидев подругу, вскрикивает и бросается к ней.

Капюла.Я сказала, что забыла свой шарф!

Сжимают друг друга в объятиях.

Мать.Жеральдина! Это дивный сон!

Капюла.Жозиана! Это роман!

Мать.Он ее обожает! Дорогая! Ты видела, какие он бросал на нее взгляды?

Капюла.Это волшебный принц. Он сказочно богат!

Мать.И прекрасен, как демон! Ты должна мне помочь, дорогая, иначе моя бедная девочка умрет от любви!

Капюла.Для твоей дочери, Жозиана, я сделаю все, все, что могу. Ах, помнишь ли ты наши проказы в Мобеже? Помнишь кондитерскую Мариуса Лабонна?

Мать.А мороженое у Пенто!

Капюла.А помнишь, как мы в первый раз играли в четыре руки на вечере в пользу вдов? Это был «Вальс маленьких кротов». (Поет.) До, си, ля, соль, фа, ми, ре, до.

Мать.А какой мы имели успех, дорогая, какой успех!

Капюла.И нас слушал сам супрефект!

Мать (тоже поет). Си, ре, си, соль, си, соль, ре, ми, фа, соль.

Капюла (подхватывает). Ре, до, си, ре, ми, ля, до диез!

Мать и Капюла (заканчивают, прижавшись щекой к щеке). Ля, си, до, ре, до, ля, соль, ля, соль, фа, ми, ре, до!

Подхватив последние ноты, оркестр играет другой вальс. Несколько мгновений они так и стоят, щека к щеке, убаюканные звуками, потом Капюлаотрывается от подруги и убегает, воровато оглядываясь и посылая шарфом воздушные поцелуи. Она исчезает, как сильфида. Мать, полузакрыв глаза, обхватив склоненную голову ладонями, начинает одна вальсировать. Появляется Жозюэи приближается к ней с предосторожностями охотника за бабочками. Онауходит, вальсируя и не замечая его. Онследует за ней.

Занавес

Из-за опущенного занавеса доносится веселая бальная музыка. При поднятии занавеса на сцене кружатся пары. По окончании танца они исчезают.

Капюлаподталкивает кресло, в котором сидит г-жа Демерморт.

Капюла (после паузы). Веселье в разгаре.

Г-жа Демерморт (с раздражением). Ну и пусть его разгорается! А я подыхаю от скуки, подпирая стенку. Я и прежде-то не была охотницей до танцев, а с тех пор, как прикована к креслу, и вовсе не вижу в них смысла! А вы, голубушка, любили когда-нибудь танцевать?

Капюла (жеманясь). Мне тоже было когда-то двадцать лет.

Г-жа Демерморт.В самом деле? Когда же это? С тех пор как я вас помню, вам всегда было столько, сколько теперь.

Капюла.Ах, мадам, прежде чем поступить к вам, я служила у господина барона.

Г-жа Демерморт.Какая разница, у меня или у барона. Вы добрая душа, Капюла, но страшны как смертный грех, вы и сами это знаете. А уродинам двадцать лет не бывает.

Капюла.И однако сердце у них есть!

Г-жа Демерморт.Ах, голубушка. От этого сокровища толку чуть, если при нем нет других. Ну вот, и я начинаю болтать всякую ерунду, с вами тут поглупеешь… Как бы там ни было, Капюла, вам все-таки повезло, вы девица достойная и добродетельная. Для такой особы, как вы, лучшей участи и желать нельзя.

Капюла.Бывают вечера вроде сегодняшнего бала, когда в воздухе носится что-то такое, чего не выразишь словами…

Г-жа Демерморт.Знаю-знаю, голубушка. И не надо выражать. Вам это не к лицу и во всех отношениях слишком поздно. К тому же вы не так уж плохо устроились. У вас есть ваш Господь Бог. Жизнь, проведенная в скуке, – это верный капитал.

Капюла.О мадам!

Г-жа Демерморт.Вы усядетесь в удобных креслах по правую руку от Всевышнего, а мне предстоит две, а то и три тысячи лет жариться на медленном огне. Но не беда! Годы промелькнут быстро!..

Капюла.Милосердие Божие безгранично, мадам.

Г-жа Демерморт.И все же он должен держать свое слово, а не то будет обидно праведникам вроде вас. Разбой на большой дороге, да и только – ведь они все поставили на эту карту. Я часто рисую себе день Страшного суда. Среди присноблаженных пронесся слух: «Говорят, он прощает и всех грешников!» И они приходят в ярость, в бешенство, исступленно сыплют проклятиями и за это в ту же минуту обрекают себя на адские муки. Признайтесь, это было бы забавно!

Капюла.Ах, мадам, я не верю, что вы можете так думать!..