Бернард Шоу - Пьесы

Королева (со вздохом). Ах, так много представителей самых лучших семейств уезжает теперь в Ирландию. Следовало бы запретить англичанам ездить в Ирландию. Они никогда оттуда не возвращаются.

Ванхэттен. Что же тут удивительного, мэм? При таком климате, как у вас…

Королева. Нет, это не из-за климата. Это из-за Конской ярмарки.

Король в глубоком раздумье поднимается с кресла; видя это, Ванхэттен тоже встает.

Магнус. Я должен обдумать ваше сообщение. Собственно, я уже давно чувствовал, что к тому идет. Более того: когда я был молод и находился под влиянием семейных предрассудков, — а надо сказать, что у нас в семье никогда не признавали самостоятельности отложившихся американских колоний, — я сам мечтал воссоединить под эгидой Британской империи все народы, говорящие на английском языке, и поставить эту империю во главе цивилизации.

Ванхэттен. Прекрасно! Замечательно! Вот ваши мечты и сбылись.

Магнус. Не совсем. Теперь, умудренный годами и жизнью, я должен сказать, что в мечтах все это казалось привлекательней, чем на деле.

Ванхэттен. И это все, что я могу передать президенту, сэр? Он будет разочарован. Признаюсь, я и сам несколько смущен.

Магнус. Да, пока все. Может быть, это и в самом деле гениальная идея…

Ванхэттен. Безусловно, безусловно.

Магнус. А может быть, это ловушка, рассчитанная на погибель Англии.

Ванхэттен (ободряюще). Ну зачем же так мрачно! В конце концов, ведь ничто не вечно под луной — в том числе добрая Старая Англия. Прогресс, сэр! Сами понимаете — прогресс, прогресс!

Магнус. Именно, именно. Мы можем уцелеть только в виде сорок девятой звезды на вашем флаге. И тем не менее мы цепляемся за те жалкие остатки самостоятельности, которые вы нам до сих нор позволяли сохранять. Может быть, нам и придется слиться — или, как вы сказали, — влиться, — но все-таки кое-кто из нас постарается продержаться, пока хватит сил. (Королеве.) Дорогая…

Королева ударяет в гонг, стоящий на ее столике. Входит Памфилий.

Вы получите мой ответ после заседания кабинета. Сегодня не ждите, оно может закончиться очень поздно. А вот завтра с утра я вас извещу о принятом решении. Благодарю вас за то, что вы сообщили мне новость до того, как она попала в газеты: в наше время это бывает редко. Памфилий, проводите его превосходительство. До свидания. (Подает Ванхэттену руку.)

Ванхэттен. Я тоже благодарен вашему величеству. (Королеве.) До свидания, мэм. Надеюсь, что скоро буду иметь удовольствие явиться к вам в придворном мундире.

Королева. Он вам очень пойдет, мистер Ванхэттен. До свидания.

Посол и Памфилий уходят.

Магнус (с мрачным видом расхаживает по террасе из угла в угол). Ах, мерзавцы! Этот жулик О’Рафферти! Эта безмозглая трещотка Боссфилд! Ремонтному тресту, видите ли, заблагорассудилось отремонтировать Британскую империю.

Королева (спокойно). А по-моему, это прекрасная идея. Из тебя получится превосходный император. И мы постепенно приобщим этих американцев к цивилизации.

Магнус. Для этого мы сами еще недостаточно цивилизованны. А они относятся к нам так, как к какому-нибудь племени краснокожих. Англия будет низведена на положение резервации.

Королева. Ты говоришь глупости, милый! Они вполне отдают себе отчет в нашем прирожденном превосходстве. Достаточно взглянуть, как американки ведут себя при дворе: чувствуется настоящая любовь и уважение к царственным особам. А от наших английских аристократок простой вежливости не дождешься, если уж они вообще удостоят двор своим появлением.

Магнус. Что ж, дорогая, мне не раз уже приходилось в угоду тебе делать то, чего я в жизни не сделал бы по своей воле; так что, может быть, я и в американские императоры пойду — только чтобы доставить тебе удовольствие.

Королева. Магнус, когда я тебя о чем-либо прошу, то лишь для твоей же пользы. Ты сам не всегда знаешь, что тебе полезно.

Магнус. Ну, ну, ну, ладно, дорогая! Пусть будет по-твоему. Но где же эти окаянные министры? Они опаздывают.

Королева (смотрит в сад). Вон Семпроний ведет их сюда.

Кабинет министровв полном составе поднимается на террасу. Мужчины по дороге снимают шляпы. На Боэнерджесеблестящий придворный мундир, который он себе за это время успел раздобыть. Процессию возглавляют Протей с Семпронием, за ними следуют обе дамы. Королева встает навстречу Протею. Семпроний проворно отодвигает ее столик в сторону, а кресло, в котором она сидела, ставит на середину — для короля.