Ашах Токаев - Женихи

Сауджен. Где твоя совесть? Позарился на мою невесту и ко мне же побриться пришел. Моими руками на себя красоту навести хотел.

Гуга. Ты мне жениться запретить не можешь.

Сауджен. Зеркало. Зеркало тебе запретит! Всмотрись в него. Зеркало скажет, какое у тебя отвратительное лицо. Чего можно ждать с таким лицом?

Гуга. А ты со своим красивым чего от Мадины дождался?

Сауджен. Опять намекаешь?..

Гуга. Положи бритву. Слишком острый разговор получается. (Хватает с земли ведро, на котором сидел, и прикрывает им себе голову.)

Сауджен (бросая бритву, в крайней запальчивости). Не буду тебя резать, пускай тебя обстоятельства жизни зарежут! Моя будет Мадина!

Гуга. Приходи смотреть через забор на нашу с Мадиной свадьбу.

Несколько секунд меряют друг друга сверкающим взглядом, тяжело дышат.

(Поднимает бритву.) Шакал бешеный!

Сауджен. Посмотри в зеркало.

Гуга. Купи себе свинцовой примочки!

Сауджен быстро уходит.

С поля во двор входит Мадинат. В руке свернутые листы бумаги. Мадинат поднимается на крыльцо. Нина вбегает за ней в дом. Сейчас же она показывается в окне, держа за руку Мадинат. Нина что-то взволнованно говорит сестре, указывая на Гугу, который вытирает себе голову, потом пытается рассмотреть свое отражение в ведре. Сестры скрываются.

(Сокрушенно.) Каторжник царских времен. Сейчас же свата Мытыла задобрить надо. Но как идти с такой головой? (Прикрывает голову платком.)

У ворот шум грузовика. Вбегает Вано.

Вано. Воды! Пересох я весь! (Бросается к бочке и выливает на себя полведра воды.)

Нина (высовываясь в окно). Товарищ шофер, здесь не источник! Сюда воду возить приходится.

Вано. Жара замучила.

Гуга. Вано… Товарищ водитель, побрей меня, пожалуйста.

Вано. С ума ты сошел?

Гуга. Половина уже сделана. Добрей из чистого сострадания. Посмотри, что случилось. (Снимает платок с головы.)

Вано. Действительно. Что, брился в рассрочку?

Гуга. Парикмахер хулиган попался. (Быстро садится на перевернутое ведро и протягивает шоферу бритву.) Прошу тебя. Всего две минуты времени.

Вано берет бритву.

Мадинат (выглядывая в окно). Товарищ водитель, почему машина стоит?

Вано. Сейчас еду. (Гуге.) Я ж говорил — некогда. (Отдает Гуге бритву и торопливо идет к воротам.)

Гуга. Может быть, ты скоро освободишься?

Вано. Вот колосовые уберем, тогда добрею. (Уходит.)

Гуга. Никакого внимания к человеку! (Печально садится за бочкой.)

Нина выбегает из дома и входит в сарай. В ворота въезжает на велосипеде Уари.

Уари (соскакивает с седла). Эй, кто здесь живой? Вторая бригада!..

Из сарая выходит Нина с мешками в руках.

Ага, Нина, это ты… Отвечай, пока я до конца не рассердился: где наши серпы?

Нина. Какие серпы?

Уари. Вот такие, гнутые. Ты святой не прикидывайся.

Мадинат (выглядывая в окно). Ты что кричишь, Уари? Не мешай мне сводку закончить.

Уари. Где наши серпы?

Мадинат. А на что вам серпы?

Уари. Полегшую пшеницу комбайн не берет, надо ее серпами убирать. Я их, как бритву, наточил.

При слове «бритва» Гуга вскакивает, но сейчас же опять садится.

Мадинат. Серпы Муради унес. Я ему скажу, чтобы наточил для вас наши.

Уари. Муради ничего не наточит. В следующий раз рассержусь. Ты что делаешь, Нина?

Нина. Мешки латаю.

Уари (кричит). Са-фи! Сафи!

Сейчас же в дверях сарая появляется Сафи.

Сафи. Я здесь, Уари.

Уари. Надо сразу откликаться, когда зовут.

Сафи (спокойно). Я тебя не задержала.

Уари. Мешки для нашей бригады готовы?

Сафи. Я все перечинила.

Уари (увидев на заборе выстиранную рубашку). Это же моя рубашка… Как она сюда попала? Кто ее выстирал?

Сафи. Ах, это я выстирала…

Уари. Зачем?

Сафи. По ошибке. Я думала, это рубашка моего брата.

Уари. Ты, кажется, не влюбленная, чтобы все путать. Надо смотреть, что стираешь.

Сафи. Я говорю, нечаянно. Большой беды нет. Разве после такого дня ты не захочешь выкупаться и надеть чистую рубашку? (Уходит в сарай.)