Александр Строганов - Эрос

Официант у столика Ловцова.

ЛОВЦОВ Хотите, я расскажу вам о себе?

ОФИЦИАНТ Я не…

ЛОВЦОВ Присядьте, прошу вас.

ОФИЦИАНТ Не могу. У меня заказы.

ЛОВЦОВ Прошу вас.

Официант присаживается за столик.

ЛОВЦОВ С чего бы начать?

ОФИЦИАНТ У меня мало времени, к сожалению.

ЛОВЦОВ Я быстро. (Пауза.) Сразу о похоронах жены, и вы все поймете. (Пауза.) Она долго болела. Высохла вся. Была желтой. (Пауза.) Она заболела сразу после того, как я перестал любить ее. (Пауза.) Это произошло довольно скоро, а потому болела она долго. (Пауза.) Она была моей первой женщиной. Я был неискушенным мальчиком. Я боялся всего, о чем говорят эти испорченные… те что постарше, на улице. А у нее и до меня были связи. Она была старше… Он посмеивалась надо мной. Сначала. Потом уже она перестала смеяться. (Пауза.) Она поняла, что я разлюбил ее. Боялась меня потерять. (Пауза.) А у меня возник голод. Я мечтал о других женщинах. Я всегда вел дневники, называл это «репортажи». Вот мои дневники… и почему я их не сжег?.. мои дневники полны таких непристойных фантазий… я всегда клал их на видное, место, вероятно, подсознательно мечтал, что она найдет их когда — нибудь и… а, впрочем, что это могло изменить? (Пауза.) И вот, когда она уже была на смертном одре… дальняя родственница… молодая девушка… я видел ее первый раз в жизни… я ужаснулся… я рассматривал ее ноги. (Пауза.) У нее задралась юбка, и я увидел ее ноги… я не мог отвести взгляд… Белые капроновые чулочки… Я понимал, насколько это ужасно, но ничего не мог поделать. (Пауза.) А затем, уже после похорон. (Пауза.) Видите ли, все кончилось. Как отрезало. Я был у врачей. Никто не может мне помочь. (Пауза.) Мои репортажи теперь похожи на трактаты. Размышляю о другом, совсем о другом… Начинаю с женщины, а затем мысли уходят в сторону, какая — то глупость, воспоминания… (Пауза.) А знаете, в детстве, мне было лет девять или десять, наверное… я мечтал быть официантом… Однажды отец сводил меня в ресторан пообедать… тогда впервые я увидел официанта… был потрясен… мне казалось, что красивее людей нет на свете… столько галантности… строгий костюм, голос… как у вас… сладкий голос…

Официант поднимается, уходит.

ЛОВЦОВ Утрами теперь размышляю о том, например, почему болит спина. (Пауза.) Быть может, присутствие нелюбимой женщины было мне необходимо?

КАРТИНА ТРИДЦАТАЯ

Официант присаживается за столик Зарезовой.

ЗАРЕЗОВА Хотите выпить? Ах, да, я уже спрашивала. А я, с вашего позволения, выпью. Ваше здоровье. (Выпивает рюмку коньяка.) Итак, в детстве…

ОФИЦИАНТ Вы уже рассказывали о детстве.

ЗАРЕЗОВА Да?

ОФИЦИАНТ Да. Вам было девять, десять лет, я помню.

Пауза.

ЗАРЕЗОВА У вас отличная память. Вы были разведчиком?

ОФИЦИАНТ Я не служил.

ЗАРЕЗОВА Как угодно. (Пауза.) Что, и историю своих малюток я поведала вам?

ОФИЦИАНТ Да.

ЗАРЕЗОВА Как же много я успела рассказать? Удивительно, проходит целая жизнь, а когда пытаешься пересказать ее все укладывается в несколько предложений. Всего несколько предложений. Ужасно.

ОФИЦИАНТ Совершенно с вами согласен.

Пауза.

ЗАРЕЗОВА У нас с этим человеком ничего не было. Это мой коллега по работе. У нас была вечеринка, я хватила лишку, и он вызвался меня проводить. (Пауза.) И все. (Пауза.) Больше ничего не было. (Пауза. Сигарета.) Разумеется, он раздел меня. Как всякий галантный мужчина, ухаживал до конца. Раздел. Уложил в кровать. Нет, предварительно вымыл под душем и уложил в кровать. Все. Больше ничего не было. Галантный мужчина. (Пауза.) Я понимаю, к тому времени у нас с мужем не совсем ладилось. Проклятая амбивалентность. Я, с одной стороны, воспринимала его как мужа, но с другой — то стороны я не могла избавиться от ощущения, что передо мной мышь. Этот запах ни с чем не спутаешь. (Пауза.) Грешна. Случалось, что я попрекала его этим запахом. (Пауза.) Но это, скорее в шутку. (Пауза.) Мы оба смеялись. (Пауза.) Одним словом, он вошел и застал нас. (Пауза.) Вошел и вышел. Не сказал ни слова. (Пауза.) Дальше, конечно со стороны коллеги моего была допущена оплошность. Хотя его можно понять. Было уже совсем поздно. (Пауза.) Одним словом, он остался ночевать. А утром муж пришел снова. И доказать что — либо было уже невозможно. Я быстро. Итак. Днем он сжег все свои стихи. Это делалось без меня, иначе я бы его остановила. А вечером… вечером мы выехали в лес… все молча, ни слова… на каком то этапе мне даже показалось, что он онемел… одним словом, мы выехали в лес… грешным делом, я подумала, что ему хочется несколько экзотическим способом примириться со мной… ну, вы понимаете, о чем я говорю… такие игры… А вместо этого он протянул мне вот эту записку. Она коротенькая. Вот. «Дорогая Лилит, — он называл меня Лилит, так меня звать Лилией, но он называл меня Лилит, — Дорогая Лилит. Ты ни в чем не виновата, ни в чем не виновата, ни в чем не виновата, — так восемнадцать раз, я не стану читать полностью, и в конце — Твой мыш.» (Пауза.) Без мягкого знака. Почему — то без мягкого знака. (Пауза.) Все. После этого он достал из багажника канистру с бензином, облил себя. Ему показалось мало, он достал еще одну канистру, облил себя. (Пауза.) Все это он сделал молниеносно, я не успела и слова молвить. (Пауза.) И поджог себя. (Пауза.) Вся история. (Пауза.) Сгорел мгновенно. (Пауза.) Запах преследует меня до сих пор. (Пауза.) Вся история. (Пауза.) Что скажете?