Юлиу Эдлис: Жажда над ручьем

С н е г и р е в (глядя на нее) . И тебя… всю.

Е л и з а в е т а (счастливо) . Вот этого подарка к свадьбе я и ждала от тебя… лучшего никто не подарит!.. (Пауза.) Замуж иду… Или поздно, ты считаешь?

С н е г и р е в. Ты — молодая.

Е л и з а в е т а. Тебя старше. Сединки в волосах…

С н е г и р е в. Не видать.

Е л и з а в е т а (не удержалась) . А ведь я тебя как любила!..

С н е г и р е в. Не по-нашему вышло.

Е л и з а в е т а. А ты меня?

С н е г и р е в (уклонился от ответа) . Дело прошлое.

Е л и з а в е т а. А все же?..

С н е г и р е в. Так ведь замуж идешь, Лизавета! Вон платье подвенечное, фата, — о чем ты?!

Е л и з а в е т а (настойчиво) . А все же?..

С н е г и р е в. Брось, Лиза…

Е л и з а в е т а (неудержимо) . Все же, Коля, все же?! — мне надо это!

С н е г и р е в. Что — это?..

Е л и з а в е т а. Чтоб сказал ты мне напоследок! Хоть с опозданием, Коля! — скажи, что тебе стоит?!

С н е г и р е в (не сразу; искренне) . Любил я тебя, Лиза, любил. Честно. Не сомневайся, любил.

Е л и з а в е т а (со счастливой печалью) . Ну вот… хоть и под вечер, а — дождалась…

С н е г и р е в (увидел на комоде часы, которые он починил) . Будильник-то ходит?

Е л и з а в е т а. Минутка в минутку!

С н е г и р е в. И звонит?

Е л и з а в е т а. Маринка ни разу училище не проспала!

С н е г и р е в (прислушался) . Тикает… (Пауза.) Что ж… пора мне.

Е л и з а в е т а (не сразу) . Я провожу тебя. Я скоро, только переоденусь. (Ушла в соседнюю комнату.)

С н е г и р е в (прислушался опять к будильнику) . Тикает…

Вошла М а р и н а.

(Ей — о подвенечном, платье.) Твое?

М а р и н а. Тебя не спросила!

С н е г и р е в. Скоро свадьба?!

М а р и н а. Когда надо.

С н е г и р е в. Жаль, не знал — подарок бы привез.

М а р и н а. Дорога ложка к обеду.

С н е г и р е в (погладил платье ладонью) . Белое… Я пойду.

М а р и н а. Так мать провожать собралась!

С н е г и р е в. Жених-то — ничего?

М а р и н а. Экстра.

С н е г и р е в. Тем более — гляди в оба. (Неожиданно.) Мать береги.

М а р и н а. С тобой не посоветовалась!

С н е г и р е в (пошел к двери, остановился на пороге) . Береги.

М а р и н а (неожиданно) . А то — оставайся, черт с тобой… Места хватит, тем более Леньке все равно в армию идти… Оставайся, куда тебе?..

Он ничего не ответил, постоял, ушел за дверь.

Из соседней комнаты — в пальто, в выходном платке и в новых, ненадеванных сапожках на каблуке — вышла Е л и з а в е т а.

Е л и з а в е т а (не найдя Снегирева) . Ушел?..

М а р и н а (мягко) . Не надо, мама…

Слышно, как тикает будильник.

Е л и з а в е т а (оглянулась на будильник) . Тикает…

М а р и н а (подошла к матери, обняла ее) . Время укорачивает.

Е л и з а в е т а (упрямо) . Тикает…

Тот же поезд, то же купе, те же А н г е л и н а и С н е г и р е в.

А н г е л и н а (пересчитывает деньги в пачке) . Копила, копила, экономила, триста рублей насобирала, говорили — за Комсомольском цигейковые шубки натуральные навалом, японские. Как же, только и дожидались меня! (Убрала деньги в сумочку, сумочку — под подушку.) Трешками сто бумажек…

С н е г и р е в (вспомнил) . Платье белое сшей, подвенечное… и фату, вот и нет твоих денег.

А н г е л и н а (мельком взглянула на него) . Предложение никто пока не сделал… Как ты меня на этот-то раз отыскал?

С н е г и р е в. Семь суток туда, семь обратно, семь — отгул…

А н г е л и н а. Поездов много.

С н е г и р е в. Рассчитал.

А н г е л и н а. Что ты обо мне знаешь? — только в поезде и видишь, при исполнении обязанностей. А какая я в жизни… Куда на этот раз едешь?

С н е г и р е в (не сразу) . Где меня не ждут.

А н г е л и н а (просто) . Так ошибся ты поездом, Коля… я-то как раз и ждала тебя.

С н е г и р е в. Вот он я.

А н г е л и н а. Смешно… два раза всего и виделись, да и то в пути, случайно… Глупая я, да? — доверчивая.

С н е г и р е в. Так ведь это я твой поезд караулил, считал дни, боялся просчитаться…

А н г е л и н а. Не просчитался…

С н е г и р е в (перебил ее) . Веришь мне?..

А н г е л и н а. Как себе, Коля.

С н е г и р е в (усмехнулся) . Вот, вот!.. (Нетерпеливо.) Раньше мне одного этого и надо было, за одно за это я как за соломинку цеплялся, — чтоб кто-нибудь, чтоб хоть кто-нибудь поверил, что не я убил, что не убийца, не мог, рука не поднялась… чтоб кто-нибудь хотя бы сомневался!.. Генка, Федька, Санька, Митька — кто угодно, только не я! Все у меня на этом держалось — не я!