Исидор Шток - Пьесы

Я б л о ч к о в. Мне должны.

Ж е н е й р у з. Да, со свойственной вам широтой вы роздали большие суммы, из которых сможете получить обратно не более ста тысяч. Где вы возьмете еще семьсот?

Я б л о ч к о в. У меня есть имение в Саратовской губернии. Это вас не касается, Женейруз, где я возьму деньги. Вы требуете миллион — вы его получите.

Ж е н е й р у з. Поль, я умоляю вас! Разбогатеть трудно. Разориться легко. Вас поманил князь, и вы побежали как щенок. Но он предатель, я знаю, он предатель! Он предаст вас при первой же неудаче! Вы пойдете по миру нищий! Кому нужен нищий изобретатель? Они толпятся у моего подъезда дни и ночи.

Из зала выходят М а р и я и Г л у х о в.

Я б л о ч к о в. Я хочу слушать музыку, Женейруз. Она приятнее ваших разговоров.

Ж е н е й р у з. Он одумается, вы увидите, он одумается, мистер Гиллард, он одумается.

Г и л л а р д. Вряд ли. Я знаю русских. Не деловые люди.

Ж е н е й р у з. Он одумается… (Уводя вниз Гилларда.) Он одумается.

Ж е н е й р у з и Г и л л а р д уходят. Яблочков стоит на лестнице. Из зала слышна музыка — последняя часть Четвертой симфонии Чайковского. Мрачная тема трубных звуков неожиданно прерывается широкой народной песней «Во поле березонька стояла». Яблочков внизу слушает музыку. Встревоженная Мария спускается к Яблочкову, за ней — Глухов.

М а р и я. Что случилось? Великий князь ушел? Ты снова сказал что-нибудь не то, что нужно?

Я б л о ч к о в. Нет, Маша. Я сказал именно то, что должен был сказать. Мы едем в Россию! Мы снова бедны, как и три года назад. Все это (показывает на мебель, статуи, картины) уже не наше. И очень хорошо. Оно никогда не было нашим. И мы снова свободны. Мы увидим родину, мы озарим ее электрическим светом… Станет явью наша далекая мечта, Николай! Дайте мне ваши руки. Наконец я могу громко произнести слово, которое произносил только шепотом, ночами, так, чтоб никто не слышал. Домой! Мы едем домой, Машенька!

Еще сильнее звучит мотив «Березоньки». Яблочков, Мария, Глухов поднимаются по лестнице.

З а н а в е с.

В высоких комнатах второго этажа большого дома на Гагаринской набережной в Петербурге расположилась штаб-квартира товарищества Яблочкова. В подвалах — электростанция, дающая ток для освещения Литейного моста. На стенах развешаны большие карты со схемами освещения мостов и площадей Петербурга. Ночь. За окнами горит мощная электрическая свеча, свет от которой падает в комнату. На просторном письменном столе горят керосиновые лампы, лежат книги, тетради, справочники. В конце картины, когда рассветет, за окнами будут видны Литейный мост, левый берег. Темное сентябрьское небо и свинцовые волны Невы.

У стены диван, на нем подушка и одеяло. Открыта стеклянная дверь на балкон, выходящий к Неве.

На балконе Я б л о ч к о в и Ч и к о л е в. Яблочков в бекеше, без шапки.

Я б л о ч к о в. Вот она, красавица Нева! Какой она будет через пятьдесят, семьдесят лет, Владимир Николаевич?

Ч и к о л е в. Еще лучше.

На Неве гудки пароходов.

Не будет этих клубов дыма и копоти. Фабрики будут получать электричество с больших центральных заводов, которые превратят воду, ветер и солнечный свет в электрическую энергию. Центральные станции не только заменят электричеством всякое другое освещение в Петербурге, но и дадут энергию для всех мелких мастерских города…

Я б л о ч к о в. А затем такие же станции будут во всей России. Да, да, в городах и в деревнях! В каждом доме, в каждой комнате будут гореть электрические лампы! Все будет производиться при помощи электричества!

Ч и к о л е в. Выйдем мы с вами, Павел Николаевич, на этот балкон годков эдак через семьдесят и увидим залитые огнями набережные, широкие мосты, освещенные пароходы… Хорошо будут жить грядущие поколения, Павел Николаевич. Позавидуешь!

Я б л о ч к о в. Грядущие поколения… Вспомнят ли они о нас?

Ч и к о л е в. Вспомнят! А нет — мы сами напомним. Светом наших ламп, теплом машин…

Входит Ф о м и н.

Ф о м и н. Здрасте, господин Чиколев!

Я б л о ч к о в. Как идут работы на мосту, Чибис?

Ф о м и н. Там опять кто-то провода перерезал. В третий раз!

Я б л о ч к о в. Вот, Владимир Николаевич, сколько раз я говорил этому ослу Скорнякову, чтоб попросил у полиции казаков для охраны моста. Нет, ведь это не прибыльно! Лучше скакать по улицам, пугать баб и ребятишек.

Ф о м и н. Сейчас под аркой надо провод вести.