Сергей Николаев - Комиссары

А н т о н. Что?

П о л а т о в. Обманули! (К свату.) Дядя!

С в а т. Что, браток?

П о л а т о в. Подвели!

С а р м а е в. В погоню, Акпай Полатович! В погоню скорей! Поехали! Где лошади? Чистый черт!

Убегают.

Собираются п а р н и и д е в у ш к и.

П а р е н ь. Ну, Чопай, ловко мы их провели!

Ч о п а й. Эй, жених с невестой, выходите! (Свистит.)

Входят С а л и к а и Э ч у к.

Э ч у к. Салика! (Обнимает ее.)

С а л и к а. Эчук!

Ч о п а й. Вот молодые и встретились. Всю жизнь друг друга любите! За волю крепко стойте!

М а р и н а. Дай бог вам девять сыновей и семь дочерей! (Чопаю.) Пойдем-ка, приданое вынесем.

С а л и к а. Какое приданое? Ведь его Полатов увез.

П а р е н ь. Пока жених угощался, мы с Чопаем все приданое из сундука стянули.

Э ч у к. А Полатов что увез?

Ч о п а й. Полатову в сундук кислой капусты да гнилой картошки наложили.

Все хохочут.

Э ч у к. Спасибо, дорогие друзья.

Девушки идут в клеть.

Ч о п а й. Давайте, друзья, пока эти коршуны не слетелись, устроим маленькую свадьбу Эчука и Салики! Гармонист! Ну-ка, веселую! Ребята, не жалейте подметок!

П а р е н ь. Для Салики с Эчуком, таких же бедняков, как мы сами, я не только подметок — и ног не пожалею!

Из клети выходят д е в у ш к и с приданым.

С а л и к а. Отнесите к Марине. Да так, чтоб никто не видел.

М а р и н а. Спрячьте под лавкой.

П а р е н ь. Спляшем-ка теперь нашу, задорную! Ну, гармонист, давай — нашу любимую!

Гармонист играет песню «Чоп-чоп, Чопай». Парень пляшет. За ним в пляску пускаются и другие парни и девушки.

Э ч у к. Друзья!

Становится тихо.

Нам пора! Чопай, все готово к отъезду?

Ч о п а й. Порядок, Эчук!

Э ч у к. Спасибо вам за все, друзья! Теперь мы с Саликой на Волгу к рабочим уедем. Держитесь дружнее! Не давайте себя в обиду. Придет время, и мы с этими кровопийцами рассчитаемся! За все им отплатим! До свиданья, друзья!

С а л и к а. Мы еще вернемся!

Эчук и Салика прощаются со всеми. Парни и девушки с песнями провожают их.

Занавес.

1936—1938

Перевод Д. Кедрина.

М а р к о в А л е к с е й В а с и л ь е в и ч — руководитель Комиссариата мари.

Н и н а И в а н о в н а — его жена.

А р д а ш е в А н д р е й И в а н о в и ч — военный, бывший штабс-капитан.

А л и к а н о в Н и к о л а й А л и к а н о в и ч — комиссар по продовольствию, потом заведующий отделом мари Наркомнаца.

К у ж н у р о в С е р г е й П е т р о в и ч — военком, сотрудник комиссариата.

В о л г и н П е т р А л е к с е е в и ч — представитель Губкома.

Б е л о в а О л ь г а Н и к о л а е в н а — секретарь комиссариата.

Н у р м и н с к а я А л ь б и н а — машинистка.

Э м а н о в — руководитель Центрального союза мари.

А д а м о в Г р и г о р и й И л ь и ч — член союза мари, сотрудник редакции газеты «Заря».

К р у т о я р о в Ю р и й С п и р и д о н о в и ч — ротмистр, начальник белогвардейской контрразведки.

П о р у ч и к.

М у р з а е в С е м е н И в а н о в и ч — зажиточный крестьянин.

Н а т а л ь я — его жена.

М а р и н а — их дочь.

И в а н С а р л а е в — батрак Мурзаева, потом курьер Комиссариата мари.

С е й ф у л и н а З у л ь ф и я — учительница.

К р а с н о а р м е й ц ы, б е л ы е с о л д а т ы, н а д з и р а т е л и в тюрьме.

Действие происходит в 1918 году в Казани и в одной из марийских деревень.

Горница в зажиточном доме. В центре — самодельный стол, несколько табуреток, по стенам лавки, справа входная дверь. В переднем углу — иконы. За распахнутыми окнами буйно цветущие ветки черемухи, освещенные лучами утреннего солнца. М у р з а е в, мужчина лет пятидесяти, в белой домотканой рубахе сидит на сундуке, обхватив голову руками. У стола суетится его жена Н а т а л ь я.

М у р з а е в. Ишь, как растревожили, ироды. До самого нутра дошли. В самую душу плюнули… Ну, погодите же, придет время…

Н а т а л ь я. Не трави ты себя, Семен. Успокойся.

М у р з а е в. И она туда же… Неси лучше самогона. Голова на куски разламывается.

Н а т а л ь я. Сызнова пить собрался?