Лев Шейнин - Пьесы

К л а р а (обнимая сына) . О мой мальчик!..

М о р х а у з. Клара! Клара!

Г а р в у д. Завтра я улетаю на родину, но я снова приеду через несколько месяцев. Я буду приезжать довольно часто… Мне, конечно, будет тоскливо без тебя, мальчик… Но, судя по тому, как дерутся их ребята, здесь разбираются в вопросах воспитания куда лучше твоей матери!..

М о р х а у з. Митчел, в воскресенье мы ждем тебя к обеду.

Все, кроме Митчела, уходят.

Затемнение.

Ночь. Музыка. Чуть светает. На кроватях спят А л е к с е й, Х у с а и н, А ш о т, М и т ч е л. Митчел встает и садится у стола. Один из студентов входит с книгой в руках.

С т у д е н т (читает) . «29 августа 1944 года. Три часа ночи. Это моя первая ночь в общежитии университета. Голые стены, железные койки, серые солдатские одеяла. Я забыл зашторить окно, как этого требуют правила затемнения, на улице засвистел полицейский. Да, здесь очень трудная, затемненная войной, очень строгая жизнь и очень странные люди. Напротив моей койки спит косоглазый, скуластый студент, типичный представитель желтой расы. Как далеко отсюда до моей солнечной родины!»

Звучит музыка.

(Поет.) «Пять лет мне суждено прожить вдали от нее, пять лет!» (Уходит.)

Митчел ложится в постель. Пауза. Звонок. Свет. Все просыпаются. У Хусаина в руках будильник.

А л е к с е й (выходит, потом возвращается с башмаками) . Зачем вы, Митчел, выставили свои башмаки за дверь?

М и т ч е л. Как — зачем? Чтобы их вычистили. Я не могу ходить в грязной обуви.

Хусаин и Ашот переглядываются.

Х у с а и н. Это твои ботинки, понимаешь?

М и т ч е л. Мои.

Х у с а и н. Почему же их должен чистить другой человек? (Вскипев.) Почему, я хочу знать…

Митчел молчит, опустив голову.

А л е к с е й. Мы тоже не любим ходить в грязной обуви, Митчел. Но у нас другой способ чистки. Берется щетка, вот эта, гуталин, вот он (протягивает Митчелу щетку и гуталин) , затем выходят в коридор и чистят обувь… Своею собственной рукой!

Х у с а и н. Коридор… коридор…

Митчел берет щетку и гуталин, свои башмаки и направляется к выходу.

А л е к с е й. Одну минуту, Митчел. Вот ваша продовольственная карточка. Распишитесь вот здесь.

Митчел подходит к столу и расписывается в получении карточки. Все молча глядят на него.

А ш о т (прерывая паузу) . Мы живем коммуной, и все, что получаем, идет в общий котел…

А л е к с е й (перебивая его) . Но это вовсе не обязательно, и вы, разумеется, можете питаться отдельно.

М и т ч е л. Я не знаю… Отец мне сказал, что я должен выяснить, что я буду получать по эта… карточка… Я должен знать, что я могу кушать каждый день… чтобы не съесть всю карточка раньше времени…

А л е к с е й. Понятно. Мы точно вам скажем, что вы будете получать. Ашот покажет вам, где получать продукты.

М и т ч е л. Благодарю. (Выходит за дверь чистить башмаки.)

А ш о т. Да, хорош!..

Х у с а и н. Индивидуалист, понимаешь…

А л е к с е й. Значит, так, ребята: более чем глупо было бы рассчитывать, что парень, свалившийся к нам прямо из капиталистического мира, в первый же день станет думать так, как мы, решать так, как мы, и поступать так, как мы…

А ш о т. Не хочешь ли ты сказать, что мы должны перевоспитать этот типичный продукт капитализма?

А л е к с е й. Нет, я не хочу этого сказать. Сказать я хочу другое: с сегодняшнего дня в этой комнате живут рядом два мира, две системы. Сохраняя принцип мирного сосуществования, ребята, мы, однако, будем жить так, как жили… И посмотрим, чья возьмет…

Х у с а и н. В каком смысле возьмет, понимаешь?

А л е к с е й (улыбаясь) . Во всех смыслах, ребята…

А ш о т. На словах это все очень легко… Но практически…

А л е к с е й. Что — практически?

А ш о т. Сегодня первое утро его проживания с нами. Но есть, между прочим, нечего… На завтрак только аш два о и хлеб… По всем человеческим правилам мы обязаны предложить ему завтрак. Я спрашиваю, что мы ему предложим, кроме нашего милого общества?

Х у с а и н. Да, неудобно, понимаешь…

А ш о т. Сегодня я решил свалить вину на себя: дескать, я, Ашот Бароян, халатно отнесся к своим обязанностям главпродснаба и забыл получить продукты. Вы должны на меня накинуться с дикими криками, я буду молчать с виноватым видом… А завтра? Опять кошка дура?

Х у с а и н. Слушай, может быть, завтра я забуду получить продукты?

А ш о т. А послезавтра Алексей?.. Чрезвычайно остроумно! Он решит, что комната населена сплошь идиотами…