Лев Толстой: Живой труп

Лиза.Ничего этого нет.

Анна Павловна.Каренин делал предложение… и посылаешь его за мужем. Что это? Чтобы возбудить ревность?

Лиза.Мама! Это ужасно, что вы говорите. Оставьте меня.

Анна Павловна.Так мать выгони из дома, а развратного мужа пусти. Да я не стану ждать. И прощайте, и бог с вами, как хотите, так и делайте. (Уходит, хлопая дверью.)

Лиза(падает на стул). Этого недоставало!

Саша.Ничего. Все будет хорошо. Мамa мы успокоим.

Анна Павловна(молча проходит). Дуняша, мой чемодан!

Саша.Мама! Вы послушайте! (Уходит за ней и подмигивает сестре.)

Афремов.Федя! Спишь?

Федя(поднимается). Не разговаривайте. Это степь, это десятый век, это не свобода, а воля… Теперь «Не вечерняя».

Цыган.Нельзя, Федор Васильевич. Теперь пусть Маша одна споет.

Федя.Ну, ладно. А потом «Не вечерняя». (Опять ложится.)

Офицер.«Час роковой». Согласны?

Афремов.Пускай.

Офицер(к музыканту). Что ж, записали?

Музыкант.Невозможно. Всякий раз по-новому. И какая-то скaла иная. Вот тут. (Подзывает к цыганке, которая смотрит.) Это как? (Напевает.)

Цыганка.Да так и есть. Так чудесно.

Федя(поднимаясь). Не запишет. А запишет да в оперу всунет – все изгадит. Ну, Маша, валяй хоть «Час»! Бери гитару. (Встает, садится перед ней и смотрит ей в глаза.)

И это хорошо. Ай да Маша. Ну, теперь «Не вечерняя».

Афремов.Нет, постой. Прежде мою, похоронную.

Офицер.Отчего похоронную?

Афремов.А это оттого, что когда я умру… понимаешь, умру, в гробу буду лежать, придут цыгане… понимаешь? Так жене завещаю. И запоют «Шэл мэ вeрста»,– так я из гроба вскочу,– понимаешь? (Музыканту.) Вот что запиши. Ну, катай.

А, каково. Ну – «Размолодчики мои».

Цыган.Ай да Михаил Андреевич, настоящий цыган.

Федя.Ну, теперь – «Не вечернюю».

Цыган(к Феде). Вас барин спрашивает.

Федя.Какой барин?

Цыган.Не знаю. Одет хорошо. Соболья шуба.

Федя.Барарай? Ну что же, зови.

Афремов.Кто ж это к тебе сюда?

Федя.А черт его знает. Кому до меня дело? (Встает, шатаясь.)

Федя.А, Виктoр. Вот кого не ждал. Раздевайся. Каким ветром тебя сюда занесло? Ну, садись. Слушай, Виктoр, «Не вечерняя».

Вот это она. Вот это она. Удивительно, и где же делается то все, что тут высказано? Ах, хорошо. И зачем может человек доходить до этого восторга, а нельзя продолжать его?

Музыкант(записывает). Да, очень оригинально.

Федя.Не оригинально, а это настоящее…

Афремов.Ну, чавалы, вы отдохните. (Берет гитару и подсаживается к Кате.)

Музыкант.В сущности, оно просто, но только ритм.

Каренин.Je voudrais vous parler sans temoins [1].

Федя.О чем?

Каренин.Je viens de chez vous. Votre femme m'a charge de cette lettre, et puis… [2]

Федя(берет письмо, читает, хмурится, потом ласково улыбается). Послушай, Каренин, ты ведь знаешь, что в этом письме?

Каренин.Знаю. И хочу сказать…

Федя.Постой, постой. Ты, пожалуйста, не думай, что я пьян и мои слова невменяемы, то есть я невменяем. Я пьян, но в этом деле вижу все ясно. Ну, что же тебе поручено сказать?

Каренин.Мне поручено найти тебя и сказать тебе, что она… ждет тебя. Просит тебя все забыть и вернуться.

Федя(слушает молча, глядя ему в лицо). Я все-таки не понимаю, почему ты?