Михаил Рощин - Старый Новый Год

Вася. В сам деле «Буран»! Зверь!.. Уж когда пове­зет людям, то и пылесос в лотерею выпадет!..

Любин муж. А мы в том году? Одеяло жаккардовое метисное, тридцать пять рублей выиграли.

Вася. Бывает.

Теща. Петя! Да хоть ты-то погляди: ровно или криво?

Адамыч. Руки онемели держать. Древний мудрец Уклезияст говорил: кривое, говорит, не может сделаться прямым…

Теща. Ладно! «Клезияст»! Умные все больно!.. Дер­жи ровней! Петя!.. Забивать, что ли?..

Себейкин. Да забивай, чего там!

Студент. Вот тот угол подымите!

Тесть. Не тот, а ты (жене) свой вздерни!

Студент. Да вы что, не видите?..

Тесть. Поучи еще меня, поучи! По соображениям.

Люба (встает, цепляясь за сундук). Господи, да вы уберете этот срам отсюда? Не в деревне же!

Любин муж. Лизочка! Лиза! Дай-ка вон ту прово­лочку!..

Лиза. Ишь какой! Это моя проволочка!

Любин муж. Да мне надо, я держу тут, давай ско­рей!..

Лиза. Моя! Не дам!

Теща. Не нервируй хоть девочку! Не слушай их, Ли­зонька!

Тесть. Правильно, внучка! Своего не отдавай. Непре­менно.

Любин муж. Ну, это уж совсем!

Студент. Вот только не надо в современный аппа­рат втыкать всякие проволочки! Не утюг же все-таки!

Любин муж. Ну, иди сам сделай.

Студент. Зачем я буду делать? Есть специалисты. Они пусть и делают.

Любин муж. У нас телевизор-то другой… Нда… Всю жизнь копишь, мозгуешь, а тут – на тебе.

Адамыч (выворачивая голову). Будто распяли за­дом наперед! Прибивать,что ли?..

Себейкин (поет, вкручивая лампочки). «Эх, сгори, сгори, моя звезда!..»

Вбегает Нюра. За ней Клава.

Нюра. Ну до чего Клавдия у нас счастливая, до чего счастливая! Бывает же людям счастье! А весь век Петьку ругали нашего, всем был Петька нехорош: и неученый он, и к артели своей присох, и насчет выпить – а теперь!.. Зелененького-то нету лучку? К селедочке бы!

Люба (с усмешкой). И не говорите! Прямо взорлил наш Петюня!

Клава. Лей, лей масла-то побольше!.. Чего там Пе­тюня! Ему б только пиво с Васькой трескать да перекуры перекуривать. Скажите спасибо, бабушка дом продала!

Себейкин. Чего, чего?

Клава. Да ничего. Она сколько запросила, тот-то, чокнутый, столько и дал! Вид, говорит, у вас замеча­тельный. В даль!..

Тесть. Это точно… В даль!..

Смеются.

Люба. Модно теперь: деревня в город, а городские в деревню.

Нюра. Я все на кухню не надивлюсь! Агромадная кухня, просто агромадная! Я своему тоже говорила: по­дождем брать, дальше лучше квартиры будут. А въедем, так другую уж не выпросишь… А тут одна кухня како­ва!..

Люба. А мы подали на улучшение. Я ведь тоже маму из деревни нарочно выписала. Другим-то улучшают! Те­перь и нам пусть трехкомнатную дают.

Любин муж. Да ладно, дадут!..

Люба. Дадут! Вот они какую с Петром оторвали! И не кооперативная…

Клава. Привет! Чего это мы оторвали? Дали, да и все! Одиннадцатый год небось в артели! Да кабы он со­знательный был, работал бы как люди или вон, как твой, в месткоме, – ему б давно дали!

Люба. Чего это – в месткоме? Ишь ты!..

Гомон.

Тесть. Бабы! Тихо! Не об том!..

Люба (сдержавшись). Да я разве что говорю? Дали, и слава богу… Ты не так, Нюра, не так, огурчик надо сердечком разрезать. Кухня-то действительно! И санузел раздельный…

Нюра. Ой, узел-то прямо как моя кухня! А белое-то все, белое – чисто наша больница!.. Мы сейчас мужикам картошки побольше да сверху сардельки с лучком выва­лим!.. Где это сардельки, ты говорила?

Клава. Где-то были, тут разве чего найдешь сего­дня!..

Нюра. А шкафы-то какие! В стене-то! Прям еще комната!..

Клава. Если бабушка станет жить, мы ей там чуланчик оборудуем.

Люба. А я б на твоем месте бабушку к себе не бра­ла. Эти старики всю моду портят. Я маму только из-за квартиры выписала. Эх, жалко майонеза нет! Салат-оливье бы сделать!..

Клава. Ничего, и винегрету поедят!..

Нюра. Ой, да что ты, так всего много! И буженина! И торт «Сказка» будет!

Клава, Нюра уходят на кухню. Люба – за ними.

Себейкин (поет). «Сгори, сгори, моя звезда!..»

Вася (опять включает пылесос). Петь, глянь-ка, но­ски засосал!..