Серж Брусов: Эклиптика

Несколько раз к нам обращались с предложением выкупить группу, однажды даже звонили из крупного развлекательно-информационного холдинга, но мы единогласно и неизменно отвечали отказом на каждое подобное предложение. Во-первых, нам нравилось делать то, что мы делали, а во-вторых, если уж быть до конца честным, по-настоящему внушительных сумм нам за это не предлагали. Самую крупную из заявленных можно было «отбить» на рекламе в течение пары месяцев, поэтому мы не видели большого смысла в разовом получении денег в обмен на отказ от приносящей удовольствие и стабильный доход деятельности.

Моя обязанность была точно такой же, как и у Егора – заходить в группу и делать новые записи («постить») несколько раз в день. Он «специализировался» на юморе, я – на всем остальном. Не то чтобы с чувством юмора у меня было плохо, но гораздо легче и интереснее мне давались «посты» на различные отвлеченные темы, которые, как правило, я собирал при каждом удобном случае. Наткнувшись на занятную статью в интернете, я сохранял либо конспектировал ее, откладывал в специально подготовленную для этого папку с «материалом», а когда приходило время – делал запись на странице в социальной сети.

На сегодняшний день «ручное» управление публичной страницей исключительно из собственного интереса действительно являлось редкостью, как и говорили нам всевозможные потенциальные покупатели. Практически все «группы-миллионники» уже давно были поставленным на поток бизнесом, над записями и поиском информации для них работали целые команды людей, в то время как наш проект существовал исключительно на нашем с Егором энтузиазме и поэтому выбивался из общего ряда себе подобных некой «живостью», что ли. А может, нам просто сильно хотелось в это верить. В любом случае, нас существующее положение дел нисколько не напрягало, точнее, даже мыслей о том, что что-то в данной ситуации теоретически может напрягать, у нас не возникало.

Прибыль мы делили пополам. Моей части мне полностью хватало на аренду квартиры, обычную московскую жизнь с супермаркетами и кафе по выходным и даже на двухнедельный отдых где-нибудь заграницей пару раз в год. Более чем достойное вознаграждение за совсем не обременяющую меня деятельность. Мама Ланы, однако, так не считала. Всякий раз, как только в разговоре всплывала тема зарабатывания денег, Евгения Николаевна безапеляционно заявляла что-то вроде:

– Ну, уж ты-то мне можешь не рассказывать о деньгах. Анекдоты травить на Арбате – дело клоунов и шутов. И весь ваш так называемый бизнес – та же травля анекдотов, только Арбат вы в интернет перенесли. Вы даже хуже: на улице люди хотя бы добровольно деньги отдают, а вы в своем «Контакте» рекламой их пичкаете.

– Евгения Николаевна, – пытался возражать я, – вы считаете, что вместо «пичканья рекламой» нам бы стоило брать деньги за каждый прочитанный пост? Вы бы стали платить?

– Может быть и стала бы. Если бы мне понравилось то, что прочла.

– Ну да, ну да… Тут уже сделка с собой. Очень легко, если платить не хочется, сказать себе: «Ой, да мне что-то не особо и понравилось». Или: «Ну да, неплохо, но денег это не стоит»…

– Ладно, хватит демагогии, – так мама Ланы обычно заканчивала спор, когда у нее не хватало аргументов или просто не было желания продолжать дискуссию. – Все равно это не бизнес, а ерунда какая-то.

Собственно, я тоже не считал это бизнесом. Для меня это была просто деятельность, которой нравилось заниматься, которая не отнимала много времени и сил и приносившая при всем при этом неплохой доход. И мне было абсолютно всё равно, каким словом это всё будет называться, будь то «бизнес» или «ерунда какая-то». Ведь если я назову собаку кошкой (или наоборот) последняя не начнет лаять, а другая – мяукать, но, что еще более важно, если я совсем перестану называть этих животных словами, обозначающими их биологические виды, они не прекратят быть теми, кто они есть вне зависимости от названий, которые я им даю.

Я смотрю на отражение улицы в оконном стекле небольшого здания из красного кирпича. Ничего, кроме тротуара, нескольких деревьев и особняка, расположенных через дорогу, в нем нет. Никакого «меня».

Не сказать, что я шокирован, ведь на данный момент уже заметил «отсутствие» рук, ног, а позже и всего остального тела, но какое-то неясное неприятное впечатление после взгляда на стекло всё же остается. С другой стороны, что я ожидал там увидеть? Голову, одиноко парящую в воздухе? Пожалуй, от такого зрелища я бы точно в один миг сошел с ума. Если, конечно, допустить, что этого еще не произошло.