Мария Капшина - О верности крыс. Роман в портретах

«Да что ты знаешь! – думал Лорд на ходу. – Твои подпевалы и верно тебе в загривок вцепятся, чуть отвернёшься. А что ты о кхади знаешь? У тебя семья была когда? И с кем это, интересно, ты поговорил? Кошка? Хриссэ?» Имя Хриссэ защипало язык, зашипело и оставило неприятное послевкусие. «Работу, говоришь, предлагал? А в оплату что?..»

Первый снег, выпавший в начале луны, пока оставался единственным и уже почти полностью успел растаять. Зима, заглянув ненадолго, решила вернуться как-нибудь в другой раз. Её место заняла осень, что закончилась было, да потом передумала. Пустырь за Серпным переулком подсох и был совсем рыжим от длинных прядей полегшей травы. Ближе к реке золотился камыш, высокий, яркий и глянцевый, как луну и две назад, словно и нет никакой зимы. Сквозь камыш проглядывала чёрная вода и камни старой крепостной стены. Хриссэ сидел на стене, на самом краю, там, где она обрывалась в реку, в щель между пустырём и настилами. Ноги в коричневых высоких сапогах постукивали пятками по рыжему лишайнику. Хриссэ злился. Отламывал кусочки крошащегося камня и с силой швырял их вперёд и вниз, сквозь камыши. Заметил Лорда, оторвался от швыряния и беззвучно стёк со стены. Камыши закачались, как под лёгким ветром, и вытолкнули из себя голову с длинными светлыми волосами; голова была густо вымазана в рассвете.

– Новости о Кхад?

Лорд покачал головой.

– Да уж, Килре-пересмешник, – хмыкнул Хриссэ. – У меня вот есть новость, не о Кхад, но вам послушать надо. Пошли домой, я тебя ждал.

Нарк сидел за столом и сосредоточенно снимал стружку с толстой палки. Перед ним прыгал серый птенец, склёвывая что-то с выскобленной доски. На столе же, спиной на край окна, угнездился Воробей, закатав левую штанину и не менее сосредоточенно ковыряя корочку на сбитой коленке. Сковырянное он отправлял в рот.

– Воробей! – не выдержала Кошка. – Прекрати! Смотреть противно!

Воробей удивлённо поднял на неё нечесаную голову. Подумал, предложил не смотреть и собрался было продолжить, но вместо этого завопил и выкатился из окна наружу, с громким треском зацепившись рукавом за гвоздь в оконной раме.

– Лорд! Хриссэ! Что нового?

До их прихода новостей принесли домой мало. Кошка вернулась усталая, как собака, улеглась на шкуры в углу, заняв раскинутыми руками чуть не полкомнаты, и на вопросы отмахивалась, что узнала, мол, о тэрко много интересного и неприличного, но ничего полезного. А о Кхад… всё так же.

Воробей вился вокруг ребят и ныл: «Ну, Хриссэ! Ну, Лорд!» Просьбы подождать ещё десять шагов на него не действовали. Общественность повернулась на звук.

– Будет уже чирикать, Воробей, – цыкнула Кошка, лениво косясь на него. – Рыбу распугаешь!

– Какую рыбу? – удивился Лорд.

– Сумасшедшую, – сказал Кошка и кивнула головой по шкурам на Нейеха. Тот сидел на краю стола; от удочки в его руке тянулась леска в открытый люк посреди комнаты.

– Ты что делаешь, маг-рыболов? – заржал Хриссэ. – Какая ж рыба сюда заплывёт, когда столько ног по настилам, и свет горит почти всегда!

Нейех флегматично пожал плечами.

– Клюёт.

На скамейке возле его ног стояла большая широкая миска. В миске возмущённо о чём-то кричали пять крупных рыбин. Судя по выражению глаз – матом.

«Да нет же! – с какой-то злой решительностью подумал Лорд. – С кем бы там Лис ни разговаривал – быть не может, чтобы кто-то предал!»

– А Наркаф дома? – спросил Хриссэ, прислоняясь к стене в самой разгильдяйской позе. – Нет? Ладно, слушайте новость.

Они стали слушать – как Хриссэ держит драматическую паузу. Рыба забилась, заставив миску стучать по скамье. По этому сигналу Хриссэ начал.

– Это, в основном, Кошке, Лорду и Наркафу, которого нет.

Он повернул голову так, чтобы сквозняк картинно трепал волосы. Позёр.

– Лис Загри сегодня приёмный день устроил. Чтоб вы не гадали, кого принимал, честно признаюсь: Наркафа, потом Кошку, потом Лорда и меня напоследок.

Кошка лениво потянулась и села, прислонившись к стене и подобрав ноги.

– Друг на дружку зубами можете не щёлкать, героями оказались все. Потому Лис и предложил мне хорошую цену за ваши три головы.

Воробей сидел на полу, раскрыв рот. Нейех мотнул удочкой, ловя и снимая с крючка шестую рыбу.

– И ты? – полюбопытствовала Кошка, так и не раскрывая глаза толком.

– А я что, самоубийца – пробиваться через десять морд? – спросил Хриссэ. – Конечно, согласился я.

– Запомните этот момент, – в полной тишине сказал Нарк. – Хриссэ признал, что может справиться не с любым числом противников.