Россия-мама, или История одного солдата
Повесть
Анри Визард
Безмолвием наполнено терпенье
И черствостью увенчаны весы
В моей стране, где всем плевать на время,
На будущее, лишь бы жили мы.
Задернув по плотнее шторы
Мы не хотим смотреть туда, где за окном
Не слышно, умирают маленькие войны,
Рожденные в наш судорожный, адский сон.
Простите! – скажите вы им, – Простите!
В ответ услышите лишь, – Бог простит,
Живите сами в этом мире, как хотите,
Где ценят только лицедейства лик.
Где принимают только тех, «Кто с нами!»
А если нет, «Так значит ты за них?!»
Зачем нам мир с Аллахом, глупыми церквями,
Где унижения чтут как очищение – миф.
Уж, лучше здесь, где мы не в поругание,
Пусть облаком, в безмолвии парим,
Нам дождик в крыльях перья промывает,
А ночью, здесь, пригревшись, мы на звездах спим.
Мы не хотим, чтобы вы нас жалели.
Мы не из тех, переступивших, чтоб любой ценою жить.
И ни когда не станем на колени,
Чтоб милости у Бога попросить!
Так я писал, от мира отрешенный,
Их голоса, расплескивая через край,
И думал, что где правда, там и рядом кривда.
И рождены мы, чтоб понять и ад земной, и рай…
© Анри Визард, 2017
ISBN 978-5-4483-5361-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Рассвет еще умывал спящий приморский городок утренним багрянцем, когда глухо клацнул грузный засов массивных, железных ворот воинской части.
– Товарищ сержант, ну что вы делаете, – прогундел дневальный.
– Отставить разговоры, – рявкнул сержант, сжимая в зубах сигарету и не открывая прищуренных от удовольствия глаз, продолжая с явным наслаждением «писать» на внешнюю сторону ворот воинской части.
– Ну, товарищ сержант, ща же Кэп приедет весь наряд «от имеет» за пятно на воротах, – продолжал гундосить дневальный.
Сержант тем временем уже заканчивал «художественную опись» и словно возвращаясь с небес на землю, отрезал привычную до боли фразу
– Сколько служишь воин?
– Четвертый месяц, – не задумываясь и по привычке вытягиваясь, ответил дневальный.
– Не густо, – словно вспоминая что-то далекое, сказал сержант.
– А, знаешь боец, в чем главная сила ВДВ? – с привычной серьезностью спросил сержант.
– Так точно! В усиленной боевой и физической подготовки! – зазубренной фразой отчеканил боец.
– Да, нет солдат. Ты неправ. Такой хренью не только у нас страдают, – с каким-то равнодушием ответил сержант.
– Главная сила ВДВ, в традициях! – с каким-то упоением сказал сержант, забрасывая камуфляжную сумку за спину.
– И по этому, на правах бывшего дедушки нашего доблестного, гвардейского парашютно-десантного полка, я тебе как родному внуку завещаю эту знаковую традицию! – и сержант, с неизменной серьезностью, взглядом указал на мокрое пятно на серых парадных воротах воинской части.
– Вопросы есть?!
– Никак нет!
– Ну, тогда, тяни службу боец и не расслабляйся, а то точно выдерут!
Дневальный, не поняв юмора, серьезно кивнул головой и ответил, – Есть!
За два года до…
Весенние, утренние лучи солнца уже битый час пытались пробиться до сознания, спящего в полном забытье студента. Даже стук грузного ботинка в расхлябанную дверь комнаты женского общежития не сразу вернул его из мира грез.
– Зандр, да просыпайся ты! – испуганно и полушепотом, словно тихо крича, повторяла полуголая девица.
– Ну, Ириш, ой Ленчик, дайте мне хоть чуть, чуть поспать. – путаясь в мыслях, пробормотал студент, переворачиваясь на бок.
– Алекс, ну проснись же ты! Они нам щас дверь сломают! – истошно повторяла девица.
– Девчонки, пододвиньте стол к двери! – с мольбой в голосе обратилась она к двум испуганным подругам, такого же вида.
– Кто они? – пытаясь прийти в себя и тупо лупая глазами, с таким же кричащим шёпотом девицы, произнес студент.
– Кто, кто, тебя кто-то сдал, погоны твои нам щас дверь сломают, тебе валить надо, давай быстрей!
Нащупав под рукой из одежды только розовый женский халатик, парень не мешкая ни секунды, обернулся в него и четким отработанным движением выпрыгнул в распахнутое окно второго этажа. Стук тут же прекратился как по мановению волшебной палочки.
– Твою мать! – донесся незнакомый бас со двора женской общаги.
Девушки, переглянувшись, мгновенно рванули к окну и, судя по их ошеломленному виду, увиденное, их явно не порадовало. Молодой парень девятнадцати лет одетый лишь в девичий розовый халатик явно не его размера, стоял в клумбе полной цветущих ромашек, на коленях с выкрученными за спину руками, в которые отчаянно вцепились четыре солдата.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу