Виктор Гюго - Лукреция Борджа

Снимает маску, чтобы вытереть глаза, Двое в масках тихо разговаривают, пока она целует руку спящего Дженнаро.

Первый.Довольно, я могу вернуться в Феррару. Я приехал в Венецию, только чтобы убедиться в ее неверности; того, что я видел, достаточно. Мое пребывание здесь не может больше продолжаться – пора в Феррару. Этот юноша – ее любовник. Как его имя, Рустигелло?

Второй.Его зовут Дженнаро. Он – наемный солдат, храбрец, без роду, без племени, и о происхождении его не известно ничего. Сейчас он – на службе Венецианской республики.

Первый.Устрой так, чтобы он приехал в Феррару.

Второй.Это, ваша светлость, устроится само собой. Он послезавтра вместе со своими друзьями отправляется в Феррару – они входят в состав посольства, возглавляемого сенаторами Тьополо и Гримани.

Первый.Хорошо. Все, что мне сообщали, оправдалось. Повторяю, я видел достаточно; мы можем вернуться.

Уходят.

Донна Лукреция(сложив руки и почти что став на колени перед Дженнаро). О боже мой! Пусть дано ему будет столько счастья, сколько горя выпало мне!

Целует Дженнаро в лоб; он мгновенно просыпается.

Дженнаро(хватая за руки Лукрецию, пришедшую в замешательство). Поцелуй!.. Женщина! Клянусь честью, синьора, если бы вы были королевой, а я поэтом, то это было бы точь-в-точь приключение Алена Шартье, французского стихотворца. [20]Но кто вы – я не знаю, а я – я только солдат.

Донна Лукреция.Пустите меня, синьор Дженнаро.

Дженнаро.О нет, синьора.

Донна Лукреция.Кто-то идет! (Убегает; Дженнаро – за нею.)

Джеппо, потом Маффио.

Джеппо (входя с противоположной стороны) . Чье лицо я вижу? Да, это она! Эта женщина в Венеции! – Эй, Маффио!

Маффио (входит) . Что такое?

Джеппо.Должен рассказать тебе о необыкновенной встрече. (Говорит что-то на ухо Маффио.)

Маффио.Ты в этом уверен?

Джеппо.Так, как уверен в том, что мы здесь во дворце Барбариго, а не во дворце Лаббиа.

Маффио.Она с Дженнаро вела нежный разговор?

Джеппо.Да, с Дженнаро.

Маффио.Надо вырвать из этой паутины брата моего Дженнаро.

Джеппо.Идем, предупредим друзей.

Уходят. Сцена ненадолго остается пустой; только время от времени в глубине под музыку проплывают гондолы. Дженнаро и донна Лукреция в маске возвращаются.

Дженнаро, донна Лукреция.

Донна Лукреция.На этой террасе темно и безлюдно; здесь я могу снять маску. Я хочу, чтобы вы, Дженнаро, видели мое лицо. (Снимает маску.)

Дженнаро.Вы – красавица!

Донна Лукреция.Посмотри на меня, Дженнаро, и скажи, что я не внушаю тебе ужаса!

Дженнаро.Мне – внушаете ужас? Да что вы, синьора! Я, напротив, чувствую в глубине сердца, как что-то влечет меня к вам.

Донна Лукреция.Так тебе кажется, Дженнаро, что ты мог бы полюбить меня?

Дженнаро.Почему же нет? Но все же, синьора, я буду искренним и скажу, что есть женщина, которая мне дороже.

Донна Лукреция (с улыбкой) . Знаю, маленькая Фьямметта.

Дженнаро.Нет.

Донна Лукреция.Кто же это?

Дженнаро.Моя мать.

Донна Лукреция.Твоя мать! Твоя мать, о мой Дженнаро? Ты, не правда ли, очень любишь твою мать?

Дженнаро.А между тем я никогда не видел ее. Это вам, наверно, кажется удивительным? Но мне почему-то хочется открыться вам, Слушайте, я расскажу вам тайну, которую еще не рассказывал никому, даже моему брату по оружию – не рассказывал даже Маффио Орсини. Странно, что доверяешься так первому встречному, но у меня такое чувство, словно вы для меня не первая встречная. Я – солдат, не знающий своей семьи; я вырос в Калабрии в семье рыбака, сыном которого себя считал. В день, когда мне исполнилось шестнадцать лет, рыбак поведал мне, что он мне не отец. Вскоре за тем явился незнакомец: он посвятил меня в рыцари и уехал, не подняв забрала своего шлема. Еще через некоторое время какой-то человек, весь в черном, принес мне письмо. Я распечатал его. Мне писала моя мать – моя мать, которую я не знал, моя мать, которая представлялась мне доброй, нежной, милой, прекрасной – вот как вы! Моя мать, которую я обожал всей моей душой! Из этого письма, где не было названо ни одного имени, я узнал, что принадлежу к знатному и знаменитому роду и что мать моя очень несчастна. Бедная моя мать!