Эдвард Радзинский - Монолог о браке

Ее мать подходит к ним.

ОН (ее матери). А, здрассы… Здрассы… Вы пришли!.. Вы успели! Вы приблизительно прикинули, сколько времени займет наше объяснение.

ОНА.Уходи! Уходи! Я прошу тебя!

ЕЕ МАТЬ.Мы вас не боимся… мы вызовем мили­цию.

ОН.Прекрасно! Чтобы вам было легче вызывать…

ЕЕ МАТЬ.Я иду к телефону.

ОНА.Я умоляю… Я прошу! Уходи! Уходи!

Стук часов. Время.

ОН (ей). И я ушел! И началось: я не знал, что так бывает, я не мог никого дослушать до конца, я не мог ни с кем разговаривать… Я не мог просто сидеть на стуле, потому что все время хотелось снять трубку те­лефона и позвонить тебе. Я звонил и молчал в трубку. Я знал, что ты не хотела меня узнавать и поэтому все говорила «Алло» и делала вид, что не понимаешь, кто это молчит в трубку. У меня вошло в привычку зво­нить так каждую ночь и слушать твой голос и мол­чать… Я без этого спать не ложился. Я жутко боялся, что однажды позвоню и тебя не будет дома ночью… (Ей.) Не плачь!

ОНА.Я так жалела тебя… когда увидела твое похудевшее лицо… костюм, как на вешалке… И как ты прятался каждый день за колонной у метро… когда я шла с работы. Ах, как я тебя жалела!

ОН.А может быть, все проще… Ты еще не знала, бу­дет ли тебе хорошо без меня!

ОНА.Замолчи!

ОН.Я ненавижу тебя!

ОНА (кричит). Я не хотела! Я не хотела говорить с тобой по телефону… но ты звонил, ты проверял, где я сплю ночью… А я ведь специально возвращалась для тебя… Потому что мне тебя жалко… было… Как же ты смеешь… так.. говорить со мной. Сейчас… И… и зачем ты допустил все это?.. Я не хотела! Я не хотела!

Входят НЕПТУН и ГЕНЫЧ.

НЕПТУН.Держись, Димьян! Ну ушла жена! Делов-то!.. Ведь на работе у тебя все окончилось победой!

ГЕНЫЧ.Серов – четвертый! Мы ведь с женой Тамарой… Женился я… А Тамара у меня молодец – умеет копейку отложить. Так мы с ней на машину записались на очередь… Теперь все отмечаюсь на «Жигули»: ночью – наяву, а днем – во сне…

НЕПТУН.Грустит наш друг, Геныч! Развеселись! Будем кучковаться! Грустишь! Может, стих тебе какой прочитать, а? Для утешения! У Цыбулькина… в коробке из-под зефира такие хорошие стихи лежали… Сейчас вспомню. (Читает.) «Прибежали в избу дети…» Нет, не то. (Вдруг одухотворенно, читает.) «На дворе ме­тель кружится, несутся снежные раи, с Новым годом вас приветствует… (Упавшим голосом.) – отдел милиции ГАИ». (Глядит на него.) Да не тот стих ему! (Читает.) «У меня взаимность с товарищем по работе! Я тебе дав­но намекала, Федя! Я даже дочку к маме в Мневники пе­ревела в садик, собачку Полкана, которую ты любил, на усыпление сдала – все намекала. Но ведь ты толсто­кожий! Ты только о себе думаешь!» Развеселил? Опять страдает. Ну если тебе так нужна жена, ну давай я тебе свою отдам! У меня, правда, сейчас нету – но бери!

ГЕНЫЧ.Да, держи его жену! У него – нету, но ес­ли другу надо! (Кричит.) Заверните жену!

Входит ОФИЦИАНТКА.

ОФИЦИАНТКА.Будем расплачиваться?

ОН.Ах да… ты ведь в реальности. Вы не хотите уле­теть?

ОФИЦИАНТКА.Идите отдыхать, гражданин. Вон люди столика не дождутся. Съели на копейку, а ку­ражу на целый рубль. (Взяла деньги, ушла.)

ОН.А на самом деле было все просто. (Ей.) Я сидел в этом кафе в нашу годовщину и ждал. Тебя.

НЕПТУН.Как гениально! Как грандиозно! Конец счастливый. Он думает о ней, и эта сама дума его наверняка поет. Мюзикл, Дима!

ГЕНЫЧ.Мюзикл, Федя!

НЕПТУН.Мюзикл, Геныч! Нормалек!

Музыка, танцуют НЕПТУН и ГЕНЫЧ.

ОН (кричит). Перестаньте! Я не могу больше над этим смеяться. (Ей.) Я же люблю тебя! Я же люблю те­бя! Я же люблю тебя!