Приближаются Орест и Пилад, за ними двое слуг;
у одного из них в руках медная урна.
Гражданки, правду ли сказали нам,
И верно ль путь намеченный мы держим?
Корифей
1100 Что хочешь знать ты, и зачем ты здесь?
Орест
Давно мы ищем, где живет Эгисф.
Корифей
Живет он здесь; пославший не солгал.
Орест
Вопрос второй: кто известит его
О нашем радостном к нему приходе?
Корифей
Как член семьи властителей — она.
Орест
Иди же, дева, доложи, что гости
Фокейские царя Эгисфа ждут.
Электра
Ах, чую горе! не несете ль вы
Той страшной вести явные улики?
Орест
1110 Твоей не знаю вести; старец Строфий
Мне об Оресте порученье дал.
Электра
Какое, гость? Дрожу я вся от страха.
Орест
Умершего мы жалкие останки
В той амфоре, что видишь ты, несем.
Электра
О смерть моя! Теперь сомненья нет!
Вся пред глазами тяжесть злоключенья.
Орест
Коль об Ореста ты скорбишь несчастье,
То знай: в сосуде этом прах его.
Электра
О, ради бога, гость, дай в руки взять мне
1120 Ту амфору, коль пепел в ней его;
Хочу себя и весь наш род несчастный
С ним вместе плачем и слезой почтить.
Подайте смело урну незнакомке.
Уж, видно, не вражда ей мысль внушила,
А голос дружбы или долг родства.
Электра
(с урной в руках)
О жалкий груз, [41] О жалкий груз… — См. АС 60.
дражайшего из смертных,
Ореста прах, души его наследье!
Как обманул надежды ты мои!
Теперь ничто ты, ноша рук пустая,
1130 А из дому цветущим я тебя
Отправила. Зачем от жизни бог
Не отрешил меня пред той минутой,
Когда руками я тебя своими
Похитила и от убийц спасла,
Чтоб был воспитан ты в земле далекой!
Тогда бы смерть ты принял в тот же день
И был бы в отчей схоронен гробнице.
Теперь же вне страны, беглец несчастный,
В земле чужой страдальческою смертью
Погиб вдали ты от сестры своей.
Я не могла заботливой рукой
Тебя омыть в купели погребальной;
Я не могла, как долг велит сестре,
1140 Твой бедный прах из челюстей огня
Всепожирающих принять: чужою
Рукою упокоенный, пришел ты,
В сосуде легком, легкой горсть золы!
О мой призор давнишний, бесполезный!
О неустанность сладостных забот!
Не так ты матери, как мне, был дорог.
О лепет детский! Ведь меня одну
Ты няней звал, меня одну сестрою.
И столько счастья день один унес!
1150 О брат мой милый! Все с собой похитив,
Как вихрь, умчался ты. В гробу отец наш,
В гробу и я, и ты уж сам ничто.
Смеется враг, ликует в исступленье
Мать бессердечная… [42] Мать бессердечная… — В оригинале: μήτηρ ἀμήτωρ — «мать, не достойная называться матерью».
а сколько раз
Мне вести тайные ты посылал,
Что мести долг над нею ты исполнишь!
Несчастен, горек жребий твой и мой:
Он всю надежду отнял, и тебя
Таким прислал мне — вместо жизни милой,
Лишь пепла горсть и призрачную тень.
1160 О горе,
О жалкий образ, горе,
О путь ужасный, горе,
Ужасен путь твой, брат мой дорогой!
Меня с собою, брат мой, погубил ты.
Прими ж меня в последний твой приют:
И я — ничто. С тобою во гробу я
Хочу лежать. Когда ты видел свет,
Я неотступно мысли все роднила
С тобой, мой брат; так пусть и в смерти нас
Одной могилы осенит покров;
1170 Печали ведь лишь мертвые не знают.
Корифей
От смертного отца ты рождена,
Электра; смертным был твой брат: смирися!
Нам всем назначен их удел печальный.
Орест
Что мне сказать? Какой исход в волненье
Найти? Не в силах тайну я сберечь.
Электра
В чем боль твоя? Что хочешь ты сказать?
Орест
Электры ль вижу славный образ я?
Электра
Электры образ? Да — из жалких жалкий!
Орест
Какой же страшной взыскан я кручиной!
Электра
1180 Уж не меня ли ты жалеешь, гость?
Орест
О бедственно загубленная жизнь!
Электра
В меня ты метишь, гость, зловещим словом?
Орест
Без радости, без брака вянешь ты!
Электра
Что значит взгляд твой, и зачем твой стон?
Орест
И своего же горя я не ведал!
Электра
Откуда ж ныне ты о нем узнал?
Орест
Тебя увидев в горестях ужасных!
Электра
Что знаешь ты о горестях моих?
Орест
Ужели вид твой превзошли они?
Электра
1190 Так знай же: дом с убийцами делю я!
Орест
О, с чьими? Молви! Где источник зла?
Электра
С убийцами отца. Рабой я стала!
Орест
Кто ж волю так насилует твою?
Электра
Ей имя — мать, но нрав не материнский.
Орест
Но чем же? Силой, иль лишений гнетом?
Электра
И силой, и лишеньями, и всем.
Орест
И нет тебе заступника на свете?
Электра
Один лишь был — его ты прах принес!
Орест
Несчастная! Как жалко мне тебя!
Электра
1200 Один ты пожалел меня доселе.
Орест
Да! Я один такой же болью
[43] …такой же болью… — Зелинский перевел по чтению лучшей рукописи (Laur. XXXII, 9): τοῖς ἴσοις, которое поддерживает и Доу. Большинство издателей принимает чтение других ркп. τοῖσι σοῖς. В первом случае перевод: «(Я пожалел тебя), так как пришел, лишь один страдая от бед, равных твоим», во втором: «…лишь один страдая от твоих бед».
болен.
Электра
Уж не в родстве ли с нами ты, мой гость?
Орест
Я б рад сказать; но верны ль дев уста?
Электра
Они мне верны; тайны не нарушат.
Орест
Коль так, отдай мне урну,
[44] …отдай мне урну… — После этого стиха Доу предлагает перестановку в следующем порядке: 1208; лакуна в один стих, произносившийся Орестом; 1206, 1207, 1209 — при том, что начало реплики тоже отдается Электре и должно в этом случае звучать: «Нет, не отдам! О бедный мой Орест»… В пользу последнего предложения говорит то обстоятельство, что ἀντιλαβῄ, возникающая в 1209 при ркп. чтении, здесь маловероятна: обычно ἀντιλαβαί следуют в нескольких стихах подряд (ср. ниже, 1220—1226) и к тому же в кульминационной точке диалога, здесь еще не достигнутой.
все узнаешь.
Электра
О нет, молю! Не отнимай ее!
Орест
Дай веру слову! Нет обмана в нем.
Электра
О, не лишай меня моей отрады!
Электра
Милый мой Орест,
1210 И прах твой у меня хотят отнять!
Орест
Без слов зловещих! Ты скорбеть не вправе.
Электра
Скорбеть не вправе о погибшем брате?
Орест
Не след тебе так называть его!
Электра
Мне, что утехи лишена последней?
Орест
Не лишена ты; урна не твоя!
Электра
Но я в ней прах Ореста обнимаю!
Орест
Да не Ореста! То молва одна.
(Забирает урну)
Электра
Где ж бедному насыпали курган?
Орест
Нигде. Живым не надобен курган.
Орест
Святую правду, верь.
Электра
1220 Он жив, мой сокол?
Орест
(показывая ей свой перстень)
Печать отца ты знаешь?
Взгляни, проверь, сказал ли правду я!
Читать дальше