Алджернон Суинберн - Розамунда, королева Ломбардии

Нет, клянусь я Богом,

Кто б не был Он: Христос иль Тор — доныне

Жены прекраснее они не зрели, не благословляли;

Любовь её на чистоту проверили огнём, найдя

Достойной северных снегов, и звёзд, и солнца,

Рассудком здравой, а душой — подобной

Тем женщинам, которых от рожденья Боги

Избрали и возвысили.

Входит НАРСЕТ

НАРСЕТ

Король! Твоя супруга

Передала приказ мне, что тобою дан.

АЛЬБОВАЙН

Так что же?

И ты ей кубок передал, что мой по праву?

НАРСЕТ

О король,

Я передал. Хоть и пошёл на это неохотно, верю,

Все её думы ты познал, она — твои.

АЛЬБОВАЙН

Чем отвращенье к службе вызвано в тебе? Слуга,

Ты должен радостно мне подчиняться. Разве

Не знаешь, что решили дать обет мы ныне,

В сей день и час: любить до смерти, и скрепить

Союз прочнее, чем отшельник или поп сумеет?

НАРСЕТ

То её воля, не твоя, я это знаю. Лучше б

Мужчины воля перед женской не склонялась.

АЛЬБОВАЙН

Ты лжёшь: я не сдавался, но дарил любовь,

Охотно, как весною море предаётся воле

Идущих с запада ветров.

НАРСЕТ

Давать должна любовь

Не более, чем ты желаешь от неё; а это

Такой же дар, что может злоба вымолить у смерти

Или попы у Бога, когда в гневе Он.

АЛЬБОВАЙН

Послушай.

Ты стар. Когда я полюбил тебя впервые, то считал

Наставником, вожатым на путях войны,

Учителем по праву мастерства, уменья

И рулевым в приливах боя; ныне время

Нас, как проливом, разделило: ты мог быть отцом,

Я — сыном; но теперь тебе я замолчать велю,

Да не погибнет эта память, иль её кончина

Такой пробудит гнев, что не видал ты прежде,

Оставив беззащитным, как бродяга в непогоду,

Когда шторм птиц, зверей уничтожает. Я велел -

Ты выполни, что велено, и убирайся.

НАРСЕТ

Ухожу, король.

(Выходит)

АЛЬБОВАЙН

Что, я сыграл берсерка перед старым другом?

Не должно королю. На что он намекал? Стареем,

Съедают годы данные природой страсти, чувства;

Любовь даёт душе узреть такие блага,

Какие вера по веленью истины так ясно чует,

Сомненье же о них боится и мечтать. А Розамунда

По силе веры и любви узнала более, чем он.

Я и хотел, и не хотел бы, пусть глупцом

Себе кажусь сейчас, чтобы она мне не дарила

Такого доказательства, желанного мне знака

Душевной чистоты, любви ко мне; чтоб не хотела

Своё прощенье подтвердить. Скорее б утро,

Взошло бы солнце!

(Возвращаются АЛЬМАХИЛЬД и ХИЛЬДЕГАРДА)

Вы откуда и зачем?

Мне солнце принести? Нет, я не запрещаю

Быть здесь. Не потерял ли ты и память, мальчик,

Сожгло её горячкой лета?

АЛЬМАХИЛЬД

Нет.

АЛЬБОВАЙН

Ну, а твою?

ХИЛЬДЕГАРДА

Как можно, о король? Ты добр к нам был.

АЛЬБОВАЙН

Всё в мире

Благим покажется любовникам в расцвете страсти,

И люди все. Девица, Бог дал нам такое право -

Предвосхитить блаженный блеск небес,

Глядя в глаза, как у тебя, что по любви веленью

Горят и гаснут. Как же счастлив я

Любимца моего невесту, жениха её здесь видеть,

Пока не вспыхнул праздник, и благословить

Свое любовью вашу, коль имею право.

ХИЛЬДЕГАРДА

Властелин,

Как солнечный апрель земля благодарит, хочу я

Тебя благодарить — но не сумею вымолвить ни слова.

АЛЬМАХИЛЬД

Благодарить я вовсе не могу. Не восхвалю я даже

И Бога.

АЛЬБОВАЙН

Одурел от страсти? За неё не можешь

Сказать спасибо Богу? Болен лихорадкой, иль неверье

В любовь и жизнь твой дух терзает?

АЛЬМАХИЛЬД

Не могу сказать.

Коли во мне ещё осталось сердце,

В нём благодарность есть; но я не знаю,

Как мне тебе ответить.

АЛЬБОВАЙН

И не отвечай:

Не требую признанья; ты люби любовь,

И Бог с тобой; найди хотя б Его

Достойным благодарности. Ты душу сохраняй

Для милой и для Бога.

АЛЬМАХИЛЬД

Сделаю, что в силах.

Возвращаются РОЗАМУНДА и с ней НАРСЕТ и гости.

АЛЬБОВАЙН

Садитесь, воины, друзья; со мною сядь, мой мальчик,

Невеста — рядом с королевой. Ночь, что оставляет

Всего два дня июню жить и мучить нас,

Навек меня соединяет с верною женой; мы выпьем

Один лишь раз, до смерти, вместе чашу с ней,

Из коей никому потом не пить. Не в озлобленьи -

Друг друга почитая, мы глоток разделим

Между собою, затем у алтаря навеки упокоим