Александр Островский - Правда – хорошо, а счастье лучше

Зыбкина.Зачем это?

Платон.Чтобы долг заплатить. (Достает деньги.) Вот, приложите к тем.

Зыбкина.Нет, оставь у себя, пригодятся. Без денег-то везде плохо.

Платон.Да ведь там не хватает.

Зыбкина.Чего не хватает?

Платон.Долг-то отдать; не все ведь.

Зыбкина.Да уж я раздумала платить-то. Совсем было ты меня с толку сбил; какую глупость сделать хотела! Как это разорить себя…

Платон.Маменька, что вы, что вы!

Зыбкина.Хорошо еще, что нашлись умные люди, отсоветовали. Руки по локоть отрубить, кто трудовые-то отдает.

Платон.Маменька, маменька, да ведь меня в яму, в яму.

Зыбкина.Да, мой друг. Уж поплачу над тобой, да, нечего делать, благословлю тебя, да и отпущу. С благословением моим тебя отпущу, ты не беспокойся!

Платон.Маменька, да ведь с триумфом меня повезут, провожать в десяти экипажах будут, извозчиков наймут, процессию устроят, издеваться станут, только ведь им того и нужно.

Зыбкина.Что ж делать-то! Уж потерпи, пострадай!

Платон.Маменька, да ведь навещать будут, калачи возить – всё с насмешкой.

Зыбкина.Мяконький калачик с чаем разве дурно?

Платон.Ну, а после чаю-то, что мне там делать целый день? Батюшки мои! В преферанс я играть не умею. Чулки вязать только и остается.

Зыбкина.И то дело, друг мой, все-таки не сложа руки сидеть.

Платон (с жаром) . Так готовьте мне ниток и иголок, больше готовьте, больше!

Зыбкина.Приготовлю, мой друг, много приготовлю.

Платон (садится, опуская голову) . От вас-то я, маменька, не ожидал, – признаться сказать, никак не ожидал.

Зыбкина.Зато деньги будут целее, милый друг мой.

Платон.Всю жизнь я, маменька, сражаюсь с невежеством, только дома утешение и вижу, и вдруг, какой удар, в родной матери я то же самое нахожу.

Зыбкина.Что то же самое? Невежество-то? Брани мать-то, брани!

Платон.Как я, маменька, смею вас бранить! Я не такой сын. А только ведь оно самое и есть.

Зыбкина.Обижай, обижай! Вот посидишь в яме-то, так авось поумнее будешь.

Платон.Что ж мне делать-то? Кругом меня необразование, обошло оно меня со всех сторон, одолевает меня, одолевает. Ах! Пойду брошусь, утоплюся.

Зыбкина.Не бросишься.

Платон.Конечно, не брошусь, потому – это глупо. А я вот что, вот что. (Садится к столу, вынимает бумагу и карандаш.)

Зыбкина.Это что еще?

Платон.Стихи буду писать. В таком огорчении всегда так делают образованные люди.

Зыбкина.Что ты выдумываешь!

Платон.Чувств моих не понимают, души моей оценить не могут и не хотят; вот все это тут и будет обозначено.

Зыбкина.Какие ж это будут стихи?

Платон.«На гроб юноши». А вам читать да слезы проливать. Будет, маменька, слез тут ваших много, много будет. (Задумывается, пишет и опять задумывается.)

Входит Филицата с узлом.

Зыбкина, Платон, Филицата.

Филицата.Вот я тебе яблочков принесла! На-ка! (Отдает узел.) Салфеточку-то не забудь, хозяйская.

Зыбкина.Спасибо, Филицатушка, об салфетке попомню.

Филицата.Освободи-ка нас на минутку, нужно мне Платону два слова сказать.

Зыбкина.Об чем же это?

Филицата.Наше дело, мы с ним только двое и знаем.

Зыбкина.Я уйду, говорите. Говори что хочешь, только бы нам на пользу шло. (Уходит.)

Платон, Филицата.

Филицата.Послушай-ка ты, победитель!

Платон.Погоди, не мешай! Фантазия разыгрывается.

Филицата.Брось, говорю! Не важное какое дело-то пишешь, не государственное. Я послом к тебе.

Платон (пишет) . Ничего хорошего от тебя не ожидаю.

Филицата.В гости зовут.

Платон.Когда?

Филицата.Сейчас, пойдем со мной! Провожу я тебя в сторожку, посидишь там до ночи, а потом в сад, когда все уснут. По обыкновению, как и прежде бывало, ту же канитель будем тянуть.

Платон.Не до того, я очень душой расстроен.

Филицата.А ты выручи меня! Приказала, чтоб ты был беспременно.

Платон.Да ведь это мука моя, ведь тиранство она надо мной делает.

Филицата.Что ж делать-то! Не ровная она тебе… а ты бы уж рад… Мало ль что? Чин твой не позволяет.