Всеволод Соловьев - Белая лилия, или Сон в ночь на Покрова

Кавалер де Мортемир, богатый, но совершенно разочарованный землевладелец.

Халдей, служащий в Азиатское департаменте, практичен.

Инструмент, отставной драгун, обладает физическою силой и готовностью.

Сорвал, молодой человек, говорит и делает большею частью одно вместо другого.

Граф Многоблюдов, страдает размягчением мозга.

Генерал Хлестаков, сочинил все диалоги Платона и был тайною причиной того насморка, который помешал Наполеону разбить русскую армию под Бородином.

Сокрушенный помещик, преданный изучению трансцендентальной физики.

Скептик, служащий по министерству финансов.

Неплюй-на-стол, древний мудрец.

Галактея, Альконда, Теребинда - три дамы, приятные со всех сторон.

Солнце, неподвижная звезда третьей величины.

Птицы.

Растения.

Волк.

Львы и тигры

Кроты.

Совы.

Голос из четвертого измерения.

Медведь.

Белая лилия.

Первое действие происходит в Петербурге.

Второе — в неизвестном лесу.

Третье — близ южного Тибета.

Зимний сад в доме кавалера де Мортемира.

Вечер. Издали слышны музыка и гул разговоров.

Входит Сокрушенный помещик, без галстука и в

незастегнутой одежде, и Скептик

Сокрушенный помещик

О четвертом измерении

Размышляя ежечасно,

В совершенном изнурении

Погибаю я напрасно.

То сижу я без движения.

То скитаюсь тенью бледной,

А ведь мог бы я с имения

Получать доход безбедный!

Но, четвертым измерением

Неумеренно плененный,

В самом жалком положении

Я живу, всего лишенный;

И хотя на иждивении

Скоро я умру казенном,

Всё ж вопрос об измерении

Остается нерешенным.

Скептик

О, как вы счастливы в сравнении со мною,

Для помыслов найдя какой-нибудь предмет,

Напрасно я искал, чего б искать душою —

Ни цели, ни пути передо мною нет.

И вечером, и утром рано,

И днем,и полночью глухой,

В жару, в мороз, средь урагана,

Я всё качаю головой.

То устремляю взор свой в землю,

То с неба не свожу очей,

То шелесту деревьев внемлю,

Гадая о судьбе своей…

Какую мне избрать дорогу?

Кого любить, чего искать?

Идти ли в храм молиться богу,

Иль в лес — прохожих убивать?!

Те же и Отчаянный поэт.

Отчаянный поэт

Мне двадцать лет,

И я поэт —

Поэт всемирной скорби-с.

Мой волос сед —

Мышленья след, —

Хожу немного сгорбясь.

И пить, и есть,

И лечь, и сесть

Мне геморрой мешает…

Так жизни цвет,

Под гнетом бед

Зачахнув, увядает.

Мой идеал

Давно пропал;

В душе мороз трескучий,—

Лишь в грезах сна

Мелькнет она,

Как радуга над тучей!..

Но лишь проснусь

И оглянусь

Кругом — опять всё скверно:

Печалей рой

И геморрой —

Уж геморрой-то ве-е-ерный!

Так жить нельзя!

Прими меня,

О смерть, в свои объятья!

Хоть я не свят,

Но всё же в ад

Попасть нет вероятья.

Мне холодно…

Могилы дно

Поэта ожидает.

Спасенья нет!

Гляди же, свет,

Как гений погибает!..

(Вынимает из кармана панталон веревку, чтобы удавиться, но при этом на пол падает красненькая бумажка.)

Сокрушенный помещик и Скептик

(Подняв упавшую бумажку и показывая ее поэту, торжественно)

Государственный кредитный сей билет

От погибели спасет нас, о поэт!

Отчаянный поэт

(в экстазе)

Надеждой порою сияет небосклон!

Взошла моя заря в кармане панталон.

(Берет и рассматривает билет.)

Остался он от мзды, что дал книгопродавец…

Идемте ж к Палкину… Нет, в Малый Ярославец!

(Берет под руки Сокрушенного помещика и Скептика и удаляется вместе с ними.)

Входят Галактея и Хaлдей

Галактея

Вы знаете, он уезжает… Это большой секрет, он просил никому нe говорить. Мне грустно… Вы не можете вообразить, как я много геряю. La vie s'en va. [1] Жизнь входит (франц.). Ничто больше меня не радует и не занимает.

(Смотрит на него пристально.)

А знаете, у вас очень красивый нос,— я прежде и не замечала.

(Подходит к окну )

Посмотрите, какая восхитительная ночь, как ярко сияют звезды, совсем как в стихах Тютчева.

Халдея

(смотрит через се плечо)

На звезды глядишь ты, звезда моя светлая…

О, быть бы мне небом, в широких объятиях

Держать бы тебя и очей мириадами