Бранислав Нушич: Подозрительная личность

Еротие (сперва с любопытством, потом в смятении слушал начало письма, обводя испытующил взглядом всех по очереди. Наконец на его лице отражается полное понимание всего, и он издает отчаянный вопль). Подожди! (Растерявшись, не знает, что делать.) Ну это, как сказать… Подожди, пожалуйста! Кто пишет письмо?

Вича (заглядывает в конец письма; злобно). Пишет его ваша дочка, господин начальник!

Еротие. Что ты говоришь? Не может быть! Откуда моя дочка может быть такой грамотной?

Вича. Вот посмотрите на подпись, если не верите. (Дает ему письмо.)

Еротие (смотрит на подпись). «Марица!» (Убит, сломлен, кряхтит и возбужденно ходит по комнате. Наконец останавливается перед Вичей, вполголоса.) А, того… Как ты думаешь, господин Вича, о ком, о ком она все это пишет?

Вича. Да как будто о вас.

Еротие. И я так подумал. Сразу себя узнал. (Гражданам.) Эй, вы, не слушайте всякую ерунду! Вас сюда не для того позвали, чтобы вы всё слушали! (Сует письмо в карман.) Это письмо, господин Вича, читать не будем!

Вича. Мы обязаны, господин начальник.

Еротие. Это письмо мы читать не будем! Где это написано, что мы обязаны читать письма, которые пишет моя дочка?

Вича. Это документ, найденный в кармане обвиняемого, а здесь следствие. А поскольку я веду следствие, я хочу придерживаться закона.

Еротие. Ты хочешь придерживаться закона?! Эх, закон только выиграет, если ты будешь от него подальше держаться.

Вича (злобно). Из этого письма видно, что барышня кого-то любит и поэтому так обращается с честными сынами родины. А раз так, пусть хоть шум поднимется!

Еротие. А что? Тебя задело?

Вича. Это мое дело, что меня задело, только я требую, чтобы письмо ради полноты расследования было прочитано.

Еротие. Нет! Здесь мы его читать не будем. Мы прочитаем его после – я и ты, – когда останемся одни.

Вича (хватает фуражку). Тогда, господин начальник, я ухожу! (Идет.)

Еротие. Куда ты?

Вича. Я оставляю свой пост и иду на телеграф, чтобы подать господину министру телеграмму с отставкой и сообщить, почему я это делаю.

Еротие. Не обязательно, братец, сообщать министру, можешь и мне.

Вича. У меня это вот уже где сидит. Я мучаюсь и арестовываю этого разбойника, а вы телеграфируете: «Я арестовал его с опасностью для жизни» Я это проглатываю и терплю, так как имею другие обещания, и вдруг – нате вам! Барышня пишет любовные письма. А теперь еще вы не разрешаете читать письмо, хотя мы обязаны это сделать.

Еротие. Стой, брат! Подожди немного! (Гражданам.) Эй, говорил я вам, чтобы вы не слушали! Смотрите, не то вам за все расплачиваться придется! (Жике.) Как, господин Жика, обязаны мы читать письмо?

Жика. Да вроде обязаны!

Джока. Лучше дальше не читайте.

Еротие. А ты помолчи, слышишь! (Милисаву.) И ты, господин Милисав, считаешь, что мы обязаны читать?

Милисав. Так точно!

Еротие. Хорошо! Садись, господин Вича, и продолжай. А письмо читай ты, господин Жика! Дает ему письмо.) Чтобы господин Вича им не наслаждался. (Гражданам.) А вы не смейте слушать, дьявол вас побери!

Жика. Как, с начала?

Еротие. Какой там с начала! То, что мы слышали – слышали! Читай с того места, где мы остановились…

Жика. «А потом перешел в полицию».

Еротие. Ну да, отсюда!

Жика (читает). «Так вот, он и мать пристали ко мне, чтобы я вышла замуж за одного уездного писаря, тощего верзилу, похожего на петуха, а кроме того, пройдоху и первоклассного жулика, от которого стонет весь уезд…»

Вича (вспыхнув, вскакивает). Прошу вас… я не разрешаю читать это письмо.

Еротие. Эге?

Вича. Я не потерплю, я не разрешаю!

Еротие. Ага, теперь видишь, сынок, как дело обернулось? Налетел тут: документ, закон, следствие, а видишь, что получилось! Нет, как только тебе на ум приходит закон, господин Вича, я сразу уж знаю, что все получится шиворот-навыворот.

Вича. Позор, что барышня, дочка нашего начальника…

Еротие (продолжает). Осрамила этого самого начальника.

Вича. Это другое дело.

Еротие. Почему другое?

Вича. То больше ваше дело, семейное. А тут оскорбление при исполнении служебных обязанностей. Я подам иск за нанесение оскорбления.

Еротие. Ну что ж. Подай его мне!

Вича. Я знаю, кому его подать!

Из квартиры Еротие слышен звон разбитой посуды. Дверь резко открывается, и оттуда в канцелярию летят тарелки, горшки и вазы с цветами. Все в страхе вскакивают со своих мест. Открывается дверь, ведущая в комнату практикантов, и из нее выглядывают все практиканты.