Окамото Кидо - Оноэ и Идахати

Тета. Ничего, брат, не попишешь. Приказ главного.

О-Кума. Я вас прошу, братцы, а?

Торамацу. Нет, нельзя. Поворачивайте обратно.

Тета. Вас – двое, нас тут – четверо. Значит, поворачивай назад подобру-поздорову.

Усидзо. Влопались…

Тета. Ты не идешь?

Усидзо. Кто тебе сказал, что не иду? Пристал…

Все четверо окружают Усидзо с женой и направляются с ними налево. В этот момент им навстречу выходят Дэнхати, Гэнкити в сопровождении парий.

Дэнхати. Это ты, Тета? Нашел Усидзо?

Тета. Вот они, собственной персоной – с супругой.

Гэнкити. Говорят, Идахати тоже бежал в эту сторону. Его надо разыскать.

Торамацу. Он ведь бывший самурай. Глядите в оба.

Дэнхати. Ну, теперь наш черед. Что поделать, братцы… Хоть он и старшина, но раз старик приказал…

Гэнкити. Хватайте и вяжите его.

Парии расходятся в разные стороны и прячутся в тени деревьев. Шум дождя. Появляется Идахати. Он в большой шляпе, за поясом меч.

Идахати. Опять этот проклятый дождь. Здесь нельзя оставаться. До рассвета необходимо добраться хоть до Итабаси. (Направляется направо.)

Из-за дерева выступают Дэнхати и Гэнкити.

Дэнхати. Эй, старшина! Подожди-ка!

Идахати продолжает путь.

Гэнкити. Нечего притворяться, что не слышишь. Подожди-ка! (Хватает его за шляпу.) Слушай, старик приказал!

Идахати. Какое мне дело! Кто бы ни приказал. (Вырывается и хочет пройти.)

Дэнхати. Тогда стой. Эй, вы!

По сигналу Дэнхати со всех сторон выбегают парии и окружают Идахати. Свалка. Парии отступают, остаются только Дэнхати и Гэнкити. Они бросаются на Идахати с палками. Идахати выхватывает свой меч и пронзает их обоих.

Идахати. Ах мерзавцы. Ну и народ. То старшиной величают, пресмыкаются… А теперь на попятный. Видно, Усидзо и Кандзи тоже попались. (Поднимает шляпу, надевает ее и хочет идти дальше.)

Появляется Госитиро.

Госитиро. Брат, ты здесь?

Идахати. Опять ты. Пусти меня!

Госитиро. Нет. Это мой долг.

Идахати. Тогда держись! (Бросается на него с мечом.)

Госитиро обороняется, наконец обезоруживает Идахати и надевает на него кандалы.

Госитиро. Прими смерть от своей руки!

Идахати. Если бы я не выдохся в предыдущей драке, ты бы меня не одолел. Пусти! Говорят тебе!

Госитиро. Неужели тебя нужно связать?

Идахати. А? Что? Ах ты, щенок! (Вырывается.)

Вбегают слуги Госитиро; среди них – Рокудзо. Они хватают Идахати. Тот сопротивляется.

Госитиро. Вяжите его! Больше ничего не остается.

Слуги связывают Идахати. Слева выходит с фонарем в руках Дзэнсити. За ним – толпа парий.

Госитиро. А! Дзэнсити!..

Дзэнсити. Прости, господин: мой подручный и такой злобный оказался… Это мой недосмотр. Мы сами теперь с ним покончим.

Госитиро. Преступника поймали благодаря и твоему содействию, старик. Спасибо.

Дзэнсити. Помилуйте, господин!

Идахати. Госитиро! Неужели ты допустишь, чтобы твоего брата повели связанным? [23]

Госитиро (со вздохом). Другого выхода нет. (Слугам.) Ведите его!

Идахати. Делайте что хотите!

Слуги уводят его.

Занавес

1915

Парии. – С древних времен в Японии существовала каста париев, «неприкасаемых», контакта с которыми избегало остальное население. Хотя в этническом отношении парии ничем не отличались от других японцев, они занимали нижнюю ступень социальной лестницы общества. «Неприкасаемые» выполняли самые грязные работы, в том числе забой скота, обработку кожевенных изделий и обязанности палачей, которых назначали только из числа париев. После буржуазной революции закон формально уравнял париев в правах с остальными гражданами, однако фактически сегрегация потомков бывших париев сохраняется вплоть до настоящего времени, являясь одной из острых социальных проблем современной Японии.

В Эдо квартал Ёсивара, обнесенный глубоким рвом, был центром легализованной проституции и насчитывал множество публичных домов. Ликвидирован только после капитуляции Японии во второй мировой войне. Однако парадоксальной особенностью Есивары являлось то, что вокруг него сосредоточилась культурная жизнь феодальной Японии, процветало искусство – живопись, литература и музыка, а наиболее известные обитательницы этого квартала были знамениты на всю страну не только благодаря своей красоте, но и разнообразным талантам.