Василий Нарежный: Невеста под замком

Руперт.Пустяки! и не приметишь, как обвенчают!

Розина.Но что вам приятности, если я на первом бале в биргер-клубе встречусь с моим любовником, и…

Руперт.Этого-то не будет, потому что ты никогда не будешь в клубе. А хотя бы и случилось, так разве я первый буду из политиков, которого жена обманывает? От этой беды никто не умирает, а особливо из немцев.

Розина.Ну, не совестно ли вам, дядюшка, что вы честную девку, да еще и близкую родственницу, с намерением хотите сделать — ах! стыдно и выговорить!

Руперт.Что? С чего ты это взяла? Я желал бы видеть тебя целомудреннее всех Сусанн {2} 2 …целомудреннее всех Сусанн… — Согласно ветхозаветной книге пророка Даниила, Сусанна, жена Иоакима, отличалась редкой красотой и целомудрием. на свете. Впрочем, если ты и впрямь станешь упорствовать и не соглашаться на благие мои намерения, так по мне с богом, хоть на все на четыре, и вешайся на шею, кому хочешь.

Розина.С радостью, эту ж минуту! отдайте мои деньги!

Руперт.О, о! нельзя ли потише? Первое: ты не знаешь счетов моих с покойным братом, а сверх того не рассудила, чего ты сама мне стоишь!

Розина.Что это значит? Вы хотите отпереться в деньгах моих? Возможно ли? Ведь я была уже пятнадцати лет, как лишилась батюшки, и очень помню последние слова его, в коих изъяснялся прямо, что оставляет мне, собственно мне, тридцать тысяч рублей. Это было при вас; для чего вы тогда не упомянули ему о своих счетах?

Руперт.Здравая политика не позволяет оскорблять умирающего. А притом не припомнишь ли, — ибо, как видно, ты имеешь острую память, — говорил ли отец твой: любезная дочь! живи у дяди даром; ешь и пей даром; учись бренчать, прыгать, горланить — все даром, Розинушка, все даром! а?

Он это говорил тебе? притом, я думаю, ты сама знаешь, чего ныне стоят проклятые певуны и скоморохи! а щегольство-то что? Силы небесные! сколько денег потрачено на ленты, снурки, шляпки, башмачки и прочие необходимые вздоры. Коротко сказать, душа моя, я, предложив тебе свою руку по родству, хотел тебя осчастливить.

Розина.Спасибо, дядюшка, за такую родственную любовь! прекрасный счет! — нет, милостивый государь! я уже не дитя и различать правду от нелепицы сколько-нибудь умею. Возможно ли, чтобы я прожила в пять лет столько денег! С вас довольно и одних процентов. Ведь здесь город, а не пустыня, и есть люди, кои судят о делах по законам.

Руперт.Ба, ба! ты, кажется, начинаешь грозить! посмотрим, поглядим!

Берта(горничная девка быстро входит).Поздравляю вас, господин Руперт, я принесла вам добрые вести. Посмотрю, чем-то вы меня подарите!

Руперт.Все дарить, да дарить! это самое глупое обыкновение! — Какие ж вести?

Берта.У нас в передней стоит молодой, статный, пригожий господин и называет себя Милоном.

Руперт(вскакивает).Слышишь, Розина! сей час убирайся в свою спальню; — а чего этот господин от меня хочет?

В эту пору добрые люди, поевши порядком, курят табак и отдыхают. Пусть придет в другое время.

Берта.Очень хорошо. Только он верно больше не придет.

Руперт.А почему?

Берта.Потому, что кто покупает брильянтовых вещей на знатную сумму и на наличные деньги, тот везде найдет ювелиров.

Руперт.Что? на знатную сумму? на наличные деньги?

Скорей проси сюда, скорей! (Берта уходит.) А ты, Розина, вон, сей час!

Розина.Это весьма неучтиво, дядюшка! что может незнакомый господин мне сделать? Это значит ревновать прежде времени.

Руперт.Не ревновать, а знать политику, как поступать с женщинами. Поди, поди!

Розина.Да вот и господин! (Милон с Бертою входят.)

Руперт.Этакая упрямая! постой! — Прошу покорно сюда, милостивый государь! садитесь на софу, да поговорим о нашем деле. (Тихо.) Розина! (Мигает, чтоб ушла.)

Розина(громко).Что вам угодно?

Милон.Мы, сударь, дело наше кончим в два мига. Мне сказали, что вы искуснейший ювелир во всем городе.

Руперт.По крайней мере не слыхал, чтоб был кто меня искуснее.

Милон.Вы также отлично занимаетесь политикою.

Руперт.Кто вам об этом сказывал?

Милон.На что сказываться имею особенный дар от неба, что могу узнать политика за полверсты — не говоря с ним ни слова.

Руперт.Мудрено! Однако что наше дело?