О да! Вот это будет договор.
Каких никто не видел до сих пор!
Я дам свободу образам твоим,
До дна попятным только нам двоим.
Кто, как не я, способен оценить,
Как стих поет и как строка звенит,
Как вязь тонка значений точных слов
И как ярка потраченная кровь!
Полночный алый глаз совы
И звезд кровавое смешение,
Наш мир заверчен на крови —
Пролитии, проклятии, смешении.
За хлеб спасибо и за кров, Что родились мы и рожаем
И пашу плоть питает кровь
Горячая, чужая.
Каким богам отдать поклон
За то, что мы живем по правилам,
За этот праведный закон:
Кровь проливай да и проваливай!
Твой век решит судьбу твою
Не разгадать с какою целью.
Быть может, кровь отдашь в бою,
А может быть, в постели.
Война и плотская любовь
Тебя научат с детства,
Что всех иных ценнее кровь
Из собственного сердца,
Что можно заслужить покой
И камень к изголовью.
Навеки в памяти людской
Лишь тот, кто пролил много крови!
Поэт в кресле. Маски пляшут вокруг него.
1-я маска.Это моя койка! Освободите немедленно!
2-я маска.Вся ваша грамматика, извиняюсь, проституция!
3-я маска.Кто ты такой? Кто произвел тебя на свет?
4-я маска.Отнять у него надежду! Он не приносит пользы!
5-я маска.Все наши мысли — глупость, если не преступление.
6-я маска.Самый большой недостаток всех времен — собственное достоинство.
7-я маска.Примитив! Рядовой экземпляр!
8-я маска.Пока он среди нас, он — в аду.
9-я маска.Сей человек, возомнивший себя духовным, предастся суду толпы!
Маски с визгом бросаются на Поэта.
10-я маска.Сорвать! Сорвать с него маску!
Поэт вырывается из круга масок на авансцену.
Что ценного осталось в этом мире?
Все покупается не деньгами, так лестью,
Не лестью — так обманом. Хлам престижен!
Кто мнением толпы затравлен и пристыжен,
И как меняется понятие о чести
От уровня дохода, службы и квартиры!
И, перейдя в разряд вещей никчемных,
Обожжена брезгливостью, презреньем,
Душа моя другую ищет душу.
Но все спешат, никто не хочет слушать.
И одиночество мое — проклятье и спасенье,
Ведь душу людям продавать страшней, чем черту.
Занавес
Занавес закрыт. Музыка — вальс. На авансцене, справа, появляется женщина в длинном черном платье.
Женщина в черном.
Белой, белой бахромою,
Черным, черным, черным лаком…
Свет нигде не смешан с тьмою,
Не бывает полу-мрака.
Шаг — и я в полоске света,
Шаг еще — во тьме кромешной.
Мир поделен на два цвета:
Жгуче-черный, бело-снежный.
Сколько ниточке ни виться —
Обозначены пределы.
Где-то ей остановиться
В черном поле или белом?
Переходит в левый угол сцены. Появляются четыре женские маски и кружатся под музыку.
Женщина в черном.
Все кружат и кружат снежинки.
Холодные, белые, хрупкие.
На бледном лице проступают прожилки —
Ты щуришь глаза близорукие.
Я тоже могла бы вступить в хоровод,
Но черен мой цвет, а плоть горяча.
Навстречу протянешь мне руку — и вот
Ладонь прожигаю твою до плеча.
Вес кружат и кружат. В печали, в весельи
Они одинаково кружатся,
На жесткой земле постилая постели —
Снежинок замерзшие лужицы.
Похожи их лица, движенья, слова,
Порой друг от друга их не отличишь.
Лишь взглядом ко мне прикоснешься едва
И вмиг ослепленный навек замолчишь.
Скрывается за занавесом.
4-я маска.Он говорил со мной
6-я маска.(тише) Со мной
8-я маска.(еще тише) Со мной
10-я маска.(совсем тихо) Со мной
4-я маска.Он обнимал меня
6-я маска.Меня
8-я маска.Меня
10-я маска.Меня
4-я маска.И называл судьбой
6-я маска.Судьбой
8-я маска.Судьбой
10-я маска.Судьбой
4-я маска.И целовал меня
6-я маска.Меня
8-я маска.Меня
10-я маска.Меня
4-я маска.Как хорошо мне было с ним вдвоем
6-я маска.Вдвоем
8-я маска.Вдвоем
10-я маска.Вдвоем
4-я маска.Я засыпала под его рукой
Читать дальше