Джейн Питерсон: Диалоги с Дьяволом

Иллюстратор Тимур Шарафутдинов

Дизайнер обложки Тимур Шарафутдинов

© Джейн Питерсон, 2018

© Тимур Шарафутдинов, иллюстрации, 2018

© Тимур Шарафутдинов, дизайн обложки, 2018

ISBN 978-5-4490-9800-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящается моему младшему брату

Данная история полностью вымышлена и является плодом воображения автора. Автор ни в коем случае не хотел задеть или оскорбить священные чувства верующих и приверженцев какой-либо религии и просит проявить понимание.

Сан-Франциско ещё только думал о том, чтобы проснуться. Залив под Золотыми Воротами был по верхушку металлических перекрытий скрыт в тумане. Туман клубился большим облаком, а солнце тщетно пыталось пробиться сквозь его завесу. Было воскресное утро, около шести часов.

Скрытый от редких машин, внизу, на широкой балке знаменитого ярко-медного моста, совсем алого при свете восхода, стоял человек. Во всяком случае, он показался бы человеком случайному свидетелю. Но таковых не было. Прохладный утренний ветер с океана трепал полы его длинного чёрного плаща. Его глаза были разными: один глубокого синего цвета, как океан, что виднелся вдалеке, а другой буйного зелёного, как трава в апреле. Правой рукой он сжимал круглый набалдашник трости, а на голове у него царил хаос из чёрных волос.

Он стоял там около трёх часов, наблюдая за тем, как город оживает, как всё больше густеет поток автомобилей далеко внизу, как туман начинает рассеиваться. Казалось, что время не имеет для него никакого значения. Неожиданно он услышал позади себя какой-то шум и уловил вибрацию воздуха. Но оборачиваться не стал, ведь он прекрасно знал, кто пришёл нарушить его покой.

– Тебе пора уходить отсюда, Низверженный.

– Не торопи меня, есть ещё пять минут. Я знаю свои права, – его слова были полны презрения к собеседнику. – Или что, Он уже волнуется?

– Нет, – голос пришельца сквозил негодованием. Его хозяин вышел вперед, поравнявшись со странным человеком с тростью. Он выглядел полной противоположностью во всём: от нежно-белых одежд до того факта, что он был босым. – Но я решил лично проследить за тобой, ты начинаешь отбиваться от рук.

– Какая честь, – человек отвесил издевательский поклон. – Значит, ты переживаешь, что я снова выиграю пари.

– Тебе не победить Его, Недостойный, – глаза мужчины в белом яростно сузились, но затем он взял себя в руки, закрыл глаза и прошептал короткую молитву. – На этот раз тебе не победить Его. В прошлый раз ты играл нечестно, на сей раз Он это учтет.

– Я выбрал такую, которая не устоит, Питер, ни за что не устоит. А всё, чем Он попытается её завлечь, – её не заинтересует, когда она услышит моё предложение.

– Так ты уже выбрал кого-то? – не смог скрыть удивления Питер.

– О да, я выбрал. Поверь мне, она понравится тебе. Верна Ему, как собачонка. Тем интересней будет битва. Я заберу её себе.

– Она живёт здесь? – человек в белом качнул головой на появившийся из-за тумана Сан-Франциско.

– Нет-нет. Она живёт далеко отсюда, – усмехнулся его собеседник, – но здесь идеальный наблюдательный пункт. Я уже третий час смотрю её сновидения. Бедняжка легла отдохнуть после обеда, – он усмехнулся ещё более криво, вызвав дрожь в теле у Питера. – Кто бы мог подумать, что её послеобеденный сон ещё интересней, чем то, что я наблюдал ночью. Великолепный экземпляр для эксперимента.

Вдруг где-то далеко вдали раздался колокольный звон.

– Теперь ты не станешь отрицать, что тебе пора, Люцифер? – начал переминаться с ноги на ногу Питер.

– О да, мне пора. Много дел, знаешь ли. А ты беги, доложи Ему скорей о моей находке и передавай моё глубочайшее почтение, – он вновь отвесил издевательский поклон.

– Ты проиграешь. Тебе не победить Его. Слово Его укажет верный путь всем, и когда-нибудь на земле настанет Царствие Небесное.

За спиной Питера раскрылся шатёр из огромных белых крыльев, затмивших на секунду солнце. Он взмахнул ими и под шелест перьев исчез из вида.

– Ну разумеется, – расхохотался Люцифер. – Жду со дня на день.

Продолжая веселиться, он посмотрел на восток и закрыл глаза. Мысленно потянулся к той, которой судьба положила стать тем, на чём мир сойдётся клином. Впрочем, не ей первой, не ей последней.