Лопе де Вега - Том 1

Здравый
Человек не станет в пламя
Порох сыпать для забавы.
Прочь! Настал прощанья миг.

Вы жестоки беспредельно.

Я, хотя соблазн велик,
Не хочу, чтоб яд смертельный
В сердце из руки проник.

Как сирена, речью нежной
Ввергли вы меня, синьора,
В бездну горести безбрежной.

Честь моя! Будь мне опорой,
Иль паду я неизбежно.

Ноги гнутся подо мною.

Сердце смятено мое.

Страстью я томлюсь больною.

Я погибну от нее.

Я же нет: мертвец давно я.

Я сказала правду вам.

Быть не может! Взвесьте снова
То, что вы мне сообщили,
И не говорите громко.

Я вас в тайну посвятила,
Чтобы мне советом помощь
Оказали вы.

Но как же
Вы узнали о греховной
Связи графа и Кассандры?

Слушайте же! Я не скрою,
Что любила графа, хоть
Он коварством превосходит
Грека хитрого Улисса [188].
Он, когда отцом был послан
В Мантую встречать Кассандру,
Обязался честным словом,
Столь дешевым у мужчины,
В брак вступить со мной законный.
Но вернулся он печальный
И отверг совет отцовский
Жизнь свою связать с моею
Лишь под тем пустым предлогом,
Что меня он к вам ревнует.
Так как ревностью пришпорить
Слишком медленное чувство
Вправе женщина нарочно,
С вами сблизилась я, Карлос,
Но не тронула нисколько
Сердце графа. Кто не любит,
Тот и ревновать не может.
Стала я искать причину
Равнодушия такого
И, поскольку проникать
Через толщу стен способен
Рысий взор ревнивых женщин,
Я ее узнала скоро.
С туалетною Кассандры
Смежны два больших покоя,
Где развешано по стенам
Множество картин отборных
И зеркал в роскошных рамах.
Подозрение не ходит,
А крадется. Я, проникнув
В первую из этих комнат,
Вижу в зеркале, — о ужас! —
Как лобзанья, словно розы,
Граф срывает с уст Кассандры.
Я ушла оттуда с дрожью,
Плача о своей утрате
И об их позоре общем.
Зная, что в отъезде герцог,
Предались они пороку
Столь открыто и столь слепо,
Словно им и не зазорно,
Что быть может обнаружен
Их проступок, на который
Не решился б ни язычник,
Ни нагой дикарь заморский.
Мне казалось в ту минуту,
Что и зеркало немое
Затуманилось слегка,
Чтоб не видеть их позора.
Позже получила я
Много доказательств новых
И могу уверить вас,
Что паденье было полным.
Говорят, что скоро герцог
Возвратится из похода,
В дни которого украсил
Род свой древний славой громкой,
Послужив отважно папе
И святейшему престолу.
Посоветуйте, что делать
В положении подобном
Мне, которая боится,
Что еще ей станет горше,
Если вы, как Федерико,
Мне в любви клянетесь только
Для того, чтоб так же низко
Поступить потом со мною.

Нет лекарства лишь от смерти,
Да к тому же смерть, Аврора,
Лишь над нашим телом властна,
А не над душой, поскольку
Тот бессмертен, кто умеет
Жить для славы и потомства.
Герцогу сказать должны вы,
Что женой мне стать готовы,
И возможность обретете
В Мантуе зажить спокойно.
Если даже дикий тигр,
Чьих тигрят украл охотник,
След которого потерян,
Броситься способен в море
От неутоленной мести,
То искупит жертвой большей
Свой позор Ахилл феррарский [189],
Ибо кровь одна отмоет
Столь жестокую обиду,
Если только раньше грозный
И всевидящий создатель
Карой не воздаст за похоть
И в гигантов непотребства
Не метнет небесных молний.
Вот таков совет мой вам.

Вместе с вашею рукою
Я принять его согласна.

Пусть же зеркалом Горгоны
Для Цирцеи новой станет
Зеркало в ее покоях! [190]