Карташова. Я хочу выпить за Татьяну Петровну и за ее счастье.
Геннадий. За вас, Татьяна Петровна!
Карташов. Я всегда знал, что у моей жены хороший вкус... Недаром она когда-то выбрала меня. (Бабкину.) А почему ты сидишь?
Бабкин. Я жду, когда ты закончишь свою бесцветную речь.
Карташов (чокаясь с Таней) . Ваше здоровье!
Бабкин. Татьяна Петровна, познакомившись ближе с вашей тетей, я понял, что у нее может быть только такая племянница, как вы. Ваша тетя божество, и вы тоже божество. Поэтому я хочу выпить одновременно и за вас и за вашу тетю! (Чокаясь с Таней и Анжеликой.) Только природа и древние греки могли создавать такое совершенство.
Анжелика (Бабкину) . Благодарю вас, но все равно я не доверяю вам.
Карташов. И правильно делаете! Старые холостяки ни за что и никогда не отвечают.
Анжелика. Я согласна с вами... Это так ненадежно... Как поется в одном романсе. (Подходит к роялю, играет и поет.)
Осенний сад... Желтеющие листья...
Его слова как шорох на земле.
Любовь пришла внезапно и так быстро,
Как дым, растаяла в осенней темной мгле.
А было все: и клятвы и лобзанья,
Огонь зари, падучая звезда.
И вот настал последний час прощанья,
Чтоб вдаль уйти от вас навеки, навсегда.
Осенний сад... Желтеющие листья...
Его слова как шорох на земле...
Любовь ушла внезапно и так быстро,
Как дым, растаяла в осенней темной мгле.
Все. Браво, браво...
Таня. Тетя когда-то очень хорошо пела.
Бабкин. По-моему, тетя и сейчас поет отлично.
Анжелика. К сожалению, ни один ларинголог не взялся реставрировать мои голосовые сказки.
Таня. Связки, тетя.
Анжелика. Для тех, кто меня когда-то слушал, они были сказкой.
Карташова. У меня есть еще один тост. В нашем доме познакомились ранее не известные друг другу люди: Анжелика Сигизмундовна — с одной стороны, и наш большой друг Евгений Михайлович.
Бабкин. Наконец-то очередь дошла до меня.
Карташова (несколько возвышенно) . Ты угадал, Женя. Но не просто очередь. Это восторженное слово о тебе. Да-да, Женя, восторженное.
Карташов (Геннадию, тревожно) . Что с вами сегодня происходит?
Геннадий. Тихо, Виталий.
Карташова. Я хочу, Виталий, выпить за твоего лучшего друга, за твоего верного друга, за твой несгораемый шкаф, в котором ты хранишь все тайны и ключи от своего сердца. Я хочу, чтобы наши новые друзья знали, какие прекрасные люди дружат с нами. За тебя, Женя!
Бабкин. Салют, Оля!
Все чокаются.
Карташов (Бабкину) . За что тебе выдаются такие авансы?
Бабкин. Каждому выдается то, чего он стоит.
Таня (Бабкину) . Я с удовольствием пью за ваше здоровье!
Анжелика (Бабкину) . А в каком состоянии ваше здоровье?
Бабкин. Если вы допьете до дна — оно значительно укрепится.
Анжелика. Что остается делать слабой женщине? Спиваться! (Выпивает до дна.)
Карташова. А теперь я прошу Татьяну Петровну спеть.
Таня. Да что вы? Что вы!
Анжелика. Умоляю тебя, Таня, спой. Покажи, что в Саратове даже врачи поют...
Таня. Что же мне остается делать?
Геннадий. Играть, Татьяна Петровна, играть и петь. (Помогает Тане подняться.)
Бабкин. Геннадий, ты забегаешь вперед.
Геннадий. Уступаю место старшему.
Бабкин сопровождает Таню и открывает крышку рояля.
Таня. Очень простенькая песенка. (Поет.)
По лесам и яругам
Шумела весна —
Полюбили друг друга
И он и она.
Отчего полюбили,
Кто мог объяснить:
Сердце сердцу открыли...
Ну, как не открыть,
Если время настало,
Ну, как не открыть?!
Звезды в небе сияли,
Светила луна;
И друг друга узнали
И он и она.
И покой потеряли —
Какой там покой?
Если встречи искали
Любою ценой.
Если время настанет —
Какой там покой!
Сердце полно тревоги,
Кругом тишина;
И стоят у дороги
И он и она.
И стоят и не знают,
Что ждет впереди —
Только каждому сердцу
Тревожно в груди.
Если время настало —
Тревожно в груди.
Танцуют: Бабкин с Таней, Карташова с Геннадием, Анжелика с Карташовым.
Бабкин (целуя руки Тане) . Да, Татьяна Петровна, если время настало...
Читать дальше