Петр Киле - Телестерион [Сборник сюит]

М е с с е р П ь е р о. Но трагические события возвышают героев. И не только король, весь Милан принял Лоренцо с великим почетом и интересом. Ведь война была предпринята для того, чтобы погубить его, и величие врагов Лоренцо лишь содействовало его собственному величию. Когда же он явился к королю, то заговорил о положении всей Италии, о стремлениях ее государей и народов, о надеждах, которые могло бы возбудить всеобщее замирение, и опасностях продолжения войны, и речь его была такой, что король, выслушав Лоренцо, стал больше дивиться величию его души, ясности ума и мудрости суждений, чем раньше изумлялся тому, как этот человек может один нести бремя забот военного времени.

Ф и ч и н о. К счастью, Флоренция не предала Лоренцо, хотя и устала от тягот войны и ужасов чумы, и он, заключив союз с королем, к величайшей досаде папы, вернул утраченные земли и то положение, какое она занимает в Италии и в Европе.

М е с с е р П ь е р о. Но и в Рим мы отправили посольство из флорентийских художников для росписи Сикстинской капеллы для замирения с папой.

Ф и ч и н о. Не во славу же Сикста, а Флоренции.

Входят с разных сторон Лоренцо и Леонардо да Винчи с лютней в футляре, красивый молодой человек с изысканными движениями, но с особинкой, а именно левши, что сказывается прежде всего в жестах.

Л о р е н ц о. Леонардо, я рад тебя видеть. Красив, как Аполлон! Только наш бог не с золотой кифарой, а с серебряной лирой собственного изобретения. Здесь Фичино. Ты знаешь, он не только читает лекции с кафедры в соборе под видом проповедей, но и прекрасно играет на лире.

Ф и ч и н о. Лира — высокое слово; играю я на лютне, Лоренцо.

Л о р е н ц о. Да, конечно. Леонардо, можно ли попросить тебя показать нам твою лиру.

Л е о н а р д о. С удовольствием, ваша светлость! Всякий мастер жаждет проделать это. ( Вынимает из футляра лютню в форме лошадиного черепа. )

Л о р е н ц о. Но ты и мастер-музыкант.

Л е о н а р д о. Да, ваша светлость, я охотно сыграю на лютне для столь взыскательной публики, как Феб у богов Олимпа. ( Играет .)

Ф и ч и н о. Звучание очень звучное и чудесное. А музыка, что это?

Л е о н а р д о. Импровизация.

Ф и ч и н о. Это же песня! Не хватает только слов.

Ф и ч и н о. И слова — импровизация?

Л о р е н ц о. Похоже, что так!

Все смеются, и Леонардо тоже.

Л е о н а р д о. Ваша светлость, поскольку вы повелели мне явиться ко двору герцога Миланского, с лютней, я подумал, что учился я не только музыке, но и ваянью, и живописи, и наукам, и вот я написал письмо его светлости, чтобы предстать не только в звании придворного музыканта. Можно ли мне показать его вам?

Л о р е н ц о ( поднявшись, берет в руки письмо и просматривая его внимательно ). Хорошо. Что ты изобретатель изумительный, в том мы убедились. Что касается всевозможных военных машин, у нас и армии нет, чтобы думать о них. Но существенно заключение. ( Читает .) "В мирное время, надеюсь, удовлетворить вашу светлость в зодчестве, в сооружении частных и общественных зданий, в устройстве каналов и водопроводов. Также в искусстве ваяния из мрамора, меди, глины и в живописи могу исполнить какие угодно заказы не хуже всякого другого, кто бы ни был". Вот это дело! Вероятно, из-за смуты и войны мы упустили возможность дать тебе проявить свои таланты здесь, но ты будешь достойным посланцем Флоренции. С Богом!

Ф и ч и н о. Разве мы еще не послушаем игру и импровизации Леонардо? Тем более что он уезжает, как Сандро уехал в Рим.

Музицирование продолжается.

Сады Медичи. Вдоль всех четырех стен ограды открытые лоджии с античными мраморными бюстами, а также множество изваяний спящих купидонов. Посредине сада небольшой павильон с террасой, где за столами обычно работают ученики. Прямая дорожка, ведущая к павильону от ворот, обсажена кипарисами. От всех четырех углов сада, обсаженных деревьями, к павильону тянутся тропинки вдоль широких лужаек. В одном ряду с павильоном пруд с фонтаном и мраморной статуей на пьедестале: мальчик, вытаскивающий из ноги занозу.