Айдар Павлов - Патрул

Пауза.

- Кроме того, у людоеда есть дочка – маленькая-маленькая девочка. Она еще не умеет есть людей, у нее большие удивленные глаза и вот такие худенькие ножки… (показав мизинец, Ринпоче обращается к девочкам-подросткам) Поскольку ей не хватило нашего благословения, у нее нет ни одной игрушки, ни одной сладкой конфетки. Она целыми днями смотрит, как бегают рыжие муравьи, - это ее единственная игра и развлечение. Улыбается она редко, в основном, девочка вздыхает и мечтает о том, что кто-нибудь однажды подарит ей благословение.

Что до меня, то я уже забыл тех, кому раздал тысячу благословений, и делаю все, чтобы мое благословение охватило первым делом людоеда, и его маленькую дочку. А так же всех, кому его по каким-то причинам не хватило. Кто хочет, может помогать. Давайте вместе с тысячеруким Авалокитешварой доберемся до самых скрытых закутков земли и океана и принесем туда благословения своего сострадания.

Патрул Ринпоче запевает «Драгоценную бодхичитту»:

- Великое сострадание!

Пусть зародится оно там, где еще не зародилось,

Да не убудет оно там, где уже зародилось

И так распространится все дальше и дальше!

Пещера Патрула Ринпоче. При свете свечей Патрул берет в руки книгу.

Голос Патрула Ринпоче:

- Как молния вспыхивает на мгновение

В непроглядном мраке облачной ночи,

Так и благая мысль, благословением Будды,

Лишь на мгновение появляется в мире.

Мудрейшие из мудрых

Узрели, что лишь сострадание

Способно приумножить радость

И привести к освобождению

Несметное собрание существ.

О, вы, желающие освободиться

От многообразных страданий бытия,

Уничтожить всевозможные беды существ

И испытать мириады наслаждений,

Не отворачивайтесь от сострадания!

Когда беспристрастное сострадание

Пробуждается в слабых существах,

Сыновьями будд провозглашают их,

Почестями окружают их боги и люди.

Все прочие добродетели гибнут,

Едва принесут плод.

Неистощимо и беспрепятственно

Лишь сострадание.

О вы, жаждущие освобождения

От мирских обиталищ!

И вы, совершившие преступления!

Ищите одной защиты –

У своего сострадания.

Подобно огню в конце времен

Оно в момент сжигает все пороки и злодеяния.

В середине текста Патрул Ринпоче погружается в медитацию, прекратив любое движение, остается только голос.

Когда заканчивается текст, слышно, как за стенами пещеры идет дождь.

Дождь в открытом поле. Лошадь под руководством мужика вспахивает землю. Лошадь едва держится на ногах - копыта разъезжаются на мокрой земле. Плуг еле-еле разрезает почву.

Мужик бьет лошадь плетью и пытается вразумить воплями:

- Пошла! Пошла! А ну! Кому я сказал?!

И так далее.

Обезумевшая лошадь, вытаращив глаза, издает то жалобные, то отчаянные звуки, падает, встает на колени, снова пытается сдвинуться с места, и снова падает. Мужик лупит ее все сильнее и уже не понимает, что в этом нет никакого смысла - сегодня не день для хорошей работы.

Вдруг мужик замечает, что перед ним, на расстоянии считанных метров стоит промокший до нитки Патрул. Естественно, пахарь не знает, что перед ним Ринпоче, возможно, не знает что такое «Ринпоче» вообще. Патрул, не мигая, смотрит в лицо мужика. Тот останавливается, как вкопанный.

Очнувшись от первого шока, мужик начинает кричать уже на Патрула. Это его поле, и незнакомца он воспринимает, как проходимца, который встал против бизнеса:

- А ну, пошел отсюда! Что встал? Проваливай, тебе говорят!!

Патрул даже не моргнул.

- Ты что, плеткой никогда не получал?! – расходится мужик. – Я что, шучу?!

Мужик заносит плеть и со всей силы бьет бродягу. Ринпоче лишь слегка пошатнулся от силы удара, но практически не изменился в лице. Что же написано на его лице? «Я забираю все, что должна взять эта лошадка, - говорят глаза Ринпоче без пафоса, игры, надуманности. Просто: - Пожалуйста, дайте все мне, и оставьте ее в покое. Сегодня ей достаточно».

После первого же удара до мужика доходит, что перед ним не просто проходимец, а какой-то сверхествественный неопознанный проходимец. Плеть выскальзывает из руки и падает в грязь, мужик издает слабый стон, пятится, падает в лужу, вскакивает и со всех ног бросается бежать.

Если подняться на возвышенность, открывается огромный простор. Бежать и падать в грязь мужику придется довольно долго. Но нам до этого нет дела.

Лошадь поднимается с колен, по инерции пытаясь продолжить работу. Копыта буксуют, у нее ничего не получается. Патрул подходит к лошади, прижимает ее морду к себе: «Ну, ну, все кончилось, все позади. Давай все забудем, как плохой сон», - говорят его глаза, пока рука ласкает гриву.