Третий
Чего?
Он хочет все прибрать к своим рукам;
Он хочет, чтобы мы лишь тем владели,
Что он из милости для нас оставит;
Чтоб под одну с Москвой плясали дудку.
Второй
Не может быть! Он крест нам целовал
Держать по старине.
Третий
Крест не удержит
Его. Была б лишь мочь и сила:
В нем разве новгородская душа?
Он присягал, как был успех неверен.
Теперь он, видно, оперился…
Первый
Правда!
Присяги нечего бояться крестной.
С поклонами все разрешит владыка.
Грешить ведь нашей братье мелкой страшно,
Князьям с рук сходит и не это.
Четвертый
Эй, положи свой язычок на сойку,
Не сдобровать тебе уж, греховодник…
К пятому.
А сколько рати слышно, с Иоанном?
Пятый
Сват сказывал, что девяносто тысяч.
Второй
Третий
Первый
Хоть двести будь!
Иль грудь новогородская ослабла,
И руки опустилися у нас?
Слыхали ль вы, что порасскажет Марфа
О старых временах: как мы, бывало,
С врагами управлялись в чистом поле,
По белу свету за добычей, славой
На все четыре стороны гуляли…
Как и князьям указывали двери,
Чуть заикнется кто не по закону.
Четвертый
Вот если б слушались ее побольше,
Пошло б не так, не смел бы князь Московский…
Несколько голосов прерывают
Постой, мы разочтемся с ним по-свойски!
Напомним мы ему, как наши деды
Рать Боголюбского посекли [3] …как наши деды Рать Боголюбского посекли — в 1170 г. новгородцы разбили осаждавшее Новгород войско Андрея Боголюбского.
.
Третий
Легче!
Иван и Боголюбского плечьми
Пошире будет: с ним бороться трудно.
Ведь он не то, что прежние князья:
Ворочает всей русскою землею.
Рязань и Тверь, Владимир и Казань,
Ростов — ему все кланяются в пояс,
Людей, запасы, деньги присылают.
Ох, чудится, беды не миновать.
Конец приходит Новгородской воле!
Недаром крест с Софии нашей сшибло,
Недаром колокол Хутынский [4] Колокол Хутынский — колокол в монастыре на Хутыне.
ночью воет.
Второй
И кровь вчера там на гробах являлась.
Первый
По типуну б вам на язык зловещий!
Не слушайте, честные люди, бредней!
Вы были ль ныне у Святой Софии?
Глядели ль в верхний купол? — Наш Спаситель
Не разнимал своей десницы сжатой,
А Новгород до тех пор будет счастлив,
Пока рука его не разожмется.
Да что посадники нейдут на вече!
Быть может, это все — пустые страхи.
Молва людская ведь, давно я слышал, —
Волна морская: ей нельзя поверить.
Четвертый
Вот все они выходят из собора.
Первый
И Марфа здесь. — Родимая! как любо
Смотреть нам на нее!
Пятый
Идет как город,
Пригожая, дородная, — мать наша!
Первый
Вот-вот она всю правду нам расскажет.
Второй
Третий
Ай-ай! она угрюма;
Лицо ее добра не предвещает.
Те же и Марфа, с дочерью и малым внуком, в сопровождении многих женщин и сановников, которых беспрестанно набирается более и более.
Первый
Посадница! тебя мы ожидаем.
Скажи — зачем созвали нас на вече?
Четвертый
Но что — ты плачешь! Неужли и вправду
Невзгодье угрожает новгородцам?
Пятый
Реши сомненья наши, мать, скорее!
Марфа
Друзья! палач московский с топорами [5] Друзья! Палач московский с топорами — в печатном тексте, по требованию цензуры, было заменено: «Друзья! Московский ворог с топорами…»
Стоит у наших врат, занес уж руку
Над нашей волею. Готовьтесь к казням! [6] Готовьтесь к казням — после этих слов в печатном тексте было следующее цензурное изменение: «Все кричат: „Нет, разве к обороне! К битвам смертным!“»
Первый
Нет, прежде мы варяжской сладкой крови
Отведаем его.
Все кричат
Читать дальше