Сергей Маковский - Собрание стихотворений

Высокая стена вокруг него белеет,
и волны южные прерывисто журчат,
и ветер с берегов солёной влагой веет,
и зреет виноград.

На этом кладбище красиво и прохладно,
как в замке вековом… В нем пышно разрослись
и мирт, и олеандр; и грезит в нем отрадно
недвижный кипарис.

В нем есть часовенки с семейными гербами.
Повсюду, вдоль аллей, пестреют цветники.
И с ветром шепчутся под черными крестами
забытые венки.

О, будь без стыда. Как природа, как боги
бесстыдною будь.
Забудь в эту ночь все слова, все тревоги,
всю ложь позабудь.

Есть только любовь. Нет греха и порока.
Есть только любовь.
Люби меня властно, ревниво, жестоко.
Возьми мою кровь.

В горячем плену наших долгих лобзаний —
весь трепетный зной,
всю боль ненасытных, усталых желаний
узнаем с тобой.

Будь нежной рабой, будь безумной царицей
на ложе любви.
Приди в эту ночь вдохновенною жрицей
в объятья мои.

Любишь ты все, что волною туманною,
сумрачным шепотом в сердце вливается,
все, что баюкает грёзою странною
и не сбывается.

Любишь ты все, что боится признания,
все невозможное, недостижимое,
вечно-неясное, необъяснимое,
грусть без названия.

Полно…

С первого взгляда, с первой же встречи
манят друг друга души родные,
в сумраке слышат речи немые,
тайные речи.

Чарам безмолвий слова не надо,
сердце без слова знает и любит,
пытка желаний медленно губит
с первого взгляда.

Пусть мы не верим тихому чуду,
тщетно пытаясь верить забвенью.
Призрак желанный вещею тенью —
с нами повсюду;

знойное пламя властного яда
мысли сжигает больно и нежно.
Все — невозвратно, все — неизбежно
с первого взгляда.

Льется мелодия странная,
точно мольба несказанная
вдаль отошедшего дня.

Тени давно пережитого,
призраки мира забытого
веют, чаруя меня.

Что это тихо-зовущее?
Горе ли, горе грядущее
или печаль о былом?

Счастье смеется ли вешнее,
или страданье нездешнее
плачет о счастье земном?

Я люблю, пока мечтаю,
я в мечтах любить умею.
Но, любя, я не желаю и не смею.

Я люблю, пока мне снится,
что нездешний сон люблю я.
Но любовь моя боится поцелуя.

Я люблю как люди любят —
всею мукой сладострастья.
Но мои объятья губят грёзу счастья.

Кто мне сердце отуманит,
кто любить меня принудит?
Все что манит, то обманет и не будет.

Не знаю я, кого напрасно
в мире я ищу,
о ком так страстно и неясно
в сумраке грущу.

Но знаю, вся она желанна,
вся — как сон любви,
и к ней одной влекутся странно
помыслы мои.

Но знаю, с нею где-то, где-то
в царстве тихой тьмы
словами вечного обета
обручились мы, —

словами, полными глубокой
грусти бытия.
Но этих слов любви далекой
не запомнил я.

Будь юной, дерзкою царицей,
завороженной красотой,
с тяжелой, сонною ресницей
и с властной наготой.

О, будь как ночь греха тревожна.
Мучений, ласки не жалей,
и дай мне все, что дать возможно
на празднике страстей.

Будь львицей хитрой и проворной…
Дитя коварства и огня!
Тебе любовью непокорной
не покорить меня.

Будь ясно-тихой и печальной,
как зори раннею весной,
с душой прозрачной, нежно-дальней,
как сумрак голубой.

Будь робким сказочным созданьем,
стыдливой лилией полей.
Томи мечтательным признаньем
нерадостных очей.

Покорной будь и будь призывной,
живи любя, люби во сне…
Покорности, о призрак дивный,
не надо мне!

Темно над рекою. Сердито шумит
порывистый ветер. Доносится гром.
Вода помутилась и тучи кругом…
Дитя, успокойся! Гроза пролетит.
Появится солнце, и снова оно,
играя в прозрачной реке, озарит
ее золотистое дно.