Олег Ладыженский: Ах, за речкой-рекою… (сборник поэзии)

С гашишем… Это – мусульманам.

Это ведь, знаете, надобно быть волхвом,

Чтобы отправиться в путь за чужой звездой,

Чтобы в пути за все заплатить с лихвой –

Голодом, жаждой, разбойниками, бедой.

Ай, скажет волхв, образуется как-нибудь,

Взглянет на ясли и снова в обратный путь.

Кассандра вышла за Нострадамуса:

Уютный домик, допустим, в Турции,

Вчера в прогнозах – одни страдания,

Сегодня – дети, коты, настурции.

А в Дельфах радостный вопль оракула:

На крале-пифии женился Дракула…

Жил да был безымянный андроид,

Обожавший делиться хандрою —

Как сойдется с людьми,

Так давай их кормить

И на первое, и на второе…

Жил да был молодой кибернет,

Он природой считал интернет,

Это блог – тут нора,

Это сайт – тут гора,

Это сервер – скопленье планет…

Жил да был нелюдской интеллект,

Сколько зим, падла, жил, сколько лет,

Травишь дустом его,

Давишь с хрустом его —

Он все мыслит, и сил уже нет…

Жил да был в гуманоиде чип,

Был горяч он, как блин из печи —

Как поймает волну,

Да еще не одну —

Не спасут ни семья, ни врачи…

Жил да был боевой звездолёт —

Сам себе и подаст, и нальёт,

Сам летит меж комет,

Сам готовит обед,

Сам стирает носки и бельё…

Жил да бы уникальный геном,

Похмелялся десертным вином,

А его ДНК

Танцевали канкан,

И ходили с утра в «Гастроном».

Жил да был синтезатор дерьма,

Мозгокибер большого ума,

Что ни ночь, он – гляди! –

По нужде в Сеть ходил,

А с утра собирал в закрома.

Жил да был научный гений,

Неприятель чуждых мнений —

На упитанном боку

Он в отместку дураку

Спал всю ночь без сновидений.

Ой, как взяли меня в оборот пацаны,

Ой, бросают меня от стены до стены —

Ой, не бейте, я дам вам хорошую цену…

Ой, такие, как я, не имеют цены.

Я много написал – я напишу ещё.

Пока не кончен бал и не предъявлен счет,

Я стану день и ночь жонглировать словами,

Не зная, в чём мой грех, и буду ли прощён.

Скажи мне, нытик, в чем моя вина,

Что должен слушать я твои стена…

«Не ной! – прервал меня мучитель-нытик. –

Молчи и слушай!» Да пошел ты на…

Никогда, никуда, ни за что – звон кандальных оков,

Да, конечно, вот прямо сейчас – рай слепых дураков.

Где спасителей тьма, там не хватит на всех воскресенья,

Где пророков вайлом, там не хватит на всех языков.

Ты – мудрец, я – дурак, ты богат, я же нищ,

Не достоин я прах есть с твоих голенищ,

Ты велик, как гора, я ничтожнее мухи…

Все, меняемся! Я – минарет, ты же прыщ…

Телефонная будка – буддистский дацан,

Медитирует в будке конкретный пацан,

На лице – ощутимая тень просветленья…

Пей, и дьявол тебя доведет до конца.

Ты не шей мне, матушка, мокрую статью,

Ты свари мне, матушка, постную кутью,

Сяду я, откушаю, взвеселю живот,

Долго мне не хаживать к сладкому питью.

С милым рай в шалаше? – глядь, кругом шалаши.

Где покой на душе? – глядь, кругом ни души.

Ты спешил задавать провиденью вопросы?

А ведь я говорил: обожди, не спеши…

Уныние – не главный из грехов,

Но самый мерзкий. В гуще лопухов

Унылый просит небо: «Снизойдите!»

«А хрен тебе!» – ответ из облаков.

Говорят балбесы мудрецу:

«Бей! Хоть по лицу, хоть по яйцу!

Брезгуешь? Не хочешь? Не желаешь?!»

Трудно жить на свете мудрецу.

Это черные тени на белой стене,

Это медленный танец в стремительном сне,

Это пляска немыслимо сложных контрастов,

Словно дети-солдаты на мирной войне.

Молчаливые камни в щербатых венцах

Тихо дремлют, разбросаны волей Творца.

– Кто вы? – я их спросил. – Кем вы были когда-то?

– Мы, – ответили, – ваши людские сердца.

Проигравшему – вспомнят, победителю – вспомнят,

Будет чет или нечет, будет день или полночь,

Обязательно вспомнят! Ну а если не вспомнят,

Значит, жил ты, как не жил – незамечен, непонят…

Весь мир – театр? Весь мир, скорее, цирк,

Свирепый тигр на деле – муж овцы,

Греши открыто – в праведники выйдешь,

Пророчь дурное – выйдешь в мудрецы.

Между Сциллой и Харибдой,

Между жлобством и эстетством –

По нейлоновой струне…

Бриллиант. Рассвет.

Капля воды на сливе кондиционера.

XXI век.

Это тело.

Просто тело.

Остальное улетело.