Федор Сологуб - Том 6. Одна любовь. Небо голубое. Соборный благовест

Завидую тебе: ты волен, слабый друг,
Менять свои пути, хотя и в малом круге,
А мой удел – чертить всё тот же вечный круг
  Всё в той же бесконечно-скучной вьюге.

Для тебя, ликующего Феба,
Ясны начертанья звёздных рун.
Светлый бог! Ты знаешь тайны неба,
Движешь солнцы солнц и луны лун.

Что тебе вся жизнь и всё томленье
На одной из зыблемых земель!
Но и мне ты даришь вдохновенье.
Завиваешь Вакхов буйный хмель,

И мечтой нетленной озлатило
Пыльный прах на медленных путях
Солнце, лучезарное светило.
Искра ясная в твоих кудрях.

От тебя, стремительного бога,
Убегают, тая, силы зла,
И твоя горит во мне тревога.
Я – твоя пернатая стрела.

Мне ты, Феб, какую цель наметил,
Как мне знать, и как мне разгадать!
Но тобою быстрый лёт мой светел,
И не мне от страха трепетать.

Пронесусь над косными путями.
Прозвучу, как горняя свирель,
Просияю зоркими лучами,
И вонжусь в намеченную цель.

  Спокойно и просто
Иду в неоглядную даль.
  У каждого моста
Ручейно проблещет печаль.

  Но верную сладость
Познал я в просторе дорог,
  Где умная радость
Таится в круженьи тревог.

  И если морока
Совьёт перелётную пыль,
  Я с властью пророка
Подъемлю дорожный костыль.

  Всю нечисть земную
Сберёт ли грохочущий гром,
  Врага зачарую
Моим кипарисным крестом.

Плыву вдоль волжских берегов.
Гляжу в мечтаньях простодушных
На бронзу яркую лесов,
Осенней прихоти послушных.

И тихо шепчет мне мечта:
«Кончая век уже недолгий,
Приди в родимые места
И догорай над милой Волгой».

И улыбаюсь я, поэт,
Мечтам сложивший много песен,
Поэт, которому весь свет
Для песнопения стал тесен.

Скиталец вечный, ныне здесь,
А завтра там, опять бездомный,
Найду ли кров себе и весь,
Где положу мой посох скромный?

Облака плывут и тают,
Небеса горят, сияют,
Растворяют облака.
Солнце к отдыху стремится.
Ясный свет его струится,
Безнадёжный, как тоска.

Тёмный странник, в край далёкий,
В край неведомых святынь,
Прохожу я, одинокий,
По пескам немых пустынь,

И за пыльными столбами
Напряжёнными глазами
Различаю ту страну,
Где я радостно усну.

Вьётся предо мною
Узенький просёлок.
Я бреду с клюкою.
Тяжек путь и долог.

Весь в пыли дорожной,
Я бреду сторонкой,
Слушая тревожно
Колокольчик звонкий.

Неглушимый далью,
Гул его несётся,
Жгучею печалью
В сердце отдаётся.

Воздух полон гула,
И дрожит дорога.
Ах, хоть бы уснула
Ты, моя тревога!

О, друг мой тайный,
Приди ко мне
В мечте случайной
И в тишине.

В мою пустыню
Сойди на миг,
Чтоб я святыню
Твою постиг.

В бездушном прахе
Моих путей,
В тоске да в страхе
Безумных дней,

В одежде пыльной
Сухой тропой
Иду бессильный,
Едва живой.

Но весь жестокий
Забуду путь,
Лишь ты, далёкий,
Со мной побудь,

Явись мне снова
В недолгом сне,
И только слово
Промолви мне.

К утехам равнодушен,
В толпе смирен и тих,
Судьбе я всё послушен
В скитаниях моих,

И если ворон чёрный
Пророчит мне беду,
Предвестию покорный,
Я злым путём иду,

И если злобным взором
Весь день мой омрачён
Иль вражьим наговором
Мой след заворожён,

Не смею, не умею
Беду разворожить,
Весёлым быть не смею,
Не смею не тужить.

Мне боги праведные дали,
Сойдя с лазоревых высот,
И утомительные дали,
И мёд укрепный дольных сот.

Когда в полях томленье спело,
На нивах жизни всхожий злак,
Мне песню медленную спело
Молчанье, сеющее мак.

Когда в цветы впивалось жало
Одной из медотворных пчёл,
Серпом горящим солнце жало
Созревшие колосья зол.