Федор Сологуб - Том 6. Одна любовь. Небо голубое. Соборный благовест

И затемняется сознанье
Неправды тягостною мглою.
Но лишь одно воспоминанье
В моей душе взойдёт зарёю, –

Исчезнут вмиг, как тени ночи,
Гордыни мрачной наважденья,
И снова зорки станут очи,
И снова ясны впечатленья.

И над душой моей смиренной
Тогда сияет образ ясный:
Взор, дивной мыслью вдохновенный,
Лик величавый и прекрасный,

Бедна одежда, босы ноги,
Уста с улыбкою привета.
Нельзя мне сбиться с Ним с дороги.
То – Иисус, Владыка света.

Измотал я безумное тело,
Расточитель дарованных благ,
И стою у ночного предела,
Изнурён, беззащитен и наг.

И прошу я у милого Бога,
Как никто никогда не просил:
«Подари мне ещё хоть немного
Для земли утомительной сил!

Огорченья земные несносны,
Непосильны земные труды,
Но зато как пленительны вёсны!
Как прохладны объятья воды!

Как пылают багряные зори!
Как мечтает жасминовый куст!
Сколько ласки в лазоревом взоре
И в лобзании радостных уст!

И ещё вожделенней лобзанья,
Ароматней жасминных кустов
Благодатная сила мечтанья
И певучая сладость стихов.

У Тебя, милосердного Бога,
Много славы, и света, и сил,
Дай мне жизни земной хоть немного,
Чтоб я новые песни сложил».

Замолкнули праздные речи,
Молитвою строится храм,
Сияют лампады и свечи,
Восходит святой фимиам.

Возносим пасхальные песни
От слёзно-сверкающих рос.
Воскресни, воскресни,
Воскресни, Христос,

Вливаются светлые вести
В ответный ликующий стих;
К сберёгшей венец свой невесте
Нисходит небесный Жених.

Ты слышишь гром? Склонись, не смейся
Над неожиданной грозой,
И легковерно не надейся,
Что буря мчится стороной.

Уж демон вихрей мчится грозно,
Свинцовой тучей облачён,
И облака, что плыли розно,
К себе зовёт зарницей он.

Он налетит, гремя громами,
Он башни гордые снесёт,
Молниеносными очами
Твою лачугу он сожжёт.

  Зачем, скажи,
В полях, возделанных прилежно,
  Среди колосьев ржи
Везде встречаем неизбежно
  Ревнивые межи?

Одно и то же солнце греет
Тебя, суровая земля,
Один и тот же труд лелеет
Твои широкие поля.

Но злая зависть учредила,
Во славу алчности и лжи,
Неодолимые межи
Везде, где ты, земля, взрастила
Хотя единый колос ржи.

В тени аллей прохлада,
Нарядны господа,
А за оградой сада
Голодная нужда.

Глядит на бойких деток
Мальчишка-водонос,
В одну из узких клеток
Решётки всунув нос.

На жёсткие каменья
Потом ему идти,
Томления терпенья
В груди своей нести.

Мучительно мне видеть
Неравенство людей
И горько ненавидеть
И взрослых и детей.

  Под остриями
  Вражеских пик
  Светик убитый,
Светик убитый поник.

  Миленький мальчик
  Маленький мой,
  Ты не вернёшься,
Ты не вернёшься домой.

  Били, стреляли, –
  Ты не бежал,
  Ты на дороге,
Ты на дороге лежал.

  Конь офицера
  Вражеских сил
  Прямо на сердце,
Прямо на сердце ступил.

  Миленький мальчик
  Маленький мой,
  Ты не вернёшься,
Ты не вернёшься домой.

Давно в степи блуждая дикой,
Вдали от шумного жилья,
Внезапно благовест великий,
Соборный звон услышал я.

Охвачен трепетным смятеньем,
Забывши тесный мой шалаш,
Спешу к проснувшимся селеньям,
Твержу: «Товарищи, я – ваш!»

Унынье тёмное уснуло,
Оставил душу бледный страх, –
И сколько говора и гула
На перекрёстках и путях!

Клеветники толпою чёрной
У входа в город нам кричат:
«Вернитесь! То не звон соборный,
А возмущающий набат».

Но кто поверит лживым кликам?
Кому их злоба не ясна,
Когда в согласии великом
Встаёт родимая страна?