Велимир Хлебников - Том 6/2. Доски судьбы. Заметки. Письма

* Слова как токи от ассоциативных центров к звуковым.

* Двусмыслие как начало двупротяжения слов.

* Красота смены двух подобнозвучных слов, из коих первое – название, второе – образ.

Город и сполох – стекло и камень.

* Нужно дать украсть у себя мысли, но не дарить.

* Организму вымысла нужна среда правды.

* Законы русской речи: славяне сближали звуки и краски.

* Внутренняя ложь – пользоваться иностранными словами.

* <���Я> мнимых чисел звальник.

* Устроить из Черногории славянское убежище для всех изгнанников, как ныне Швейцария.

* Слово – пяльцы, слово – лен, слово – ткань. Пяльцы (станок): б – р, м – л.

Ткань: б/е/р, б/о/р; м/е/л, м/о/л.

* Я буду думать, как бы не существовало других языков, кроме русского.

* Звук и звезды общего корня.

Звук есть звездная боль, осязание звездных конусов и положений. За роем звуков скрывается рой луча вращения месяца и его сил на земле (без месяца не было бы звука).

* Язык – музыка.

Всякий музыкальный звук есть единица, <���могущая быть> музыкальным словом. Все музыкальные сочетания звуков (исключая какофонические) по 2, 3, 4, 5 становятся словарем понятий. Задача музыки – говорить и петь, объясняя все чувства на инструментах. Это новое пение – мышление, наиболее красивое (подобное стихам), составит новую отрасль искусства.

Если <���считать> 8 музыкальных тонов, то 8 + 8·7 + 8·7·6 + 8·7·6·5 = 2080. Итак, около двух тысяч музыкальных слов для обозначения основных понятий из 1, 2, 3, 4 музыкальных тонов. Из этого числа размещений не следует исключать неблагозвучные сочетания, так как они могли бы обозначать злые, дурные понятия и на их фоне роскошным цветом еще больше расцвели бы понятия добра, красоты, любви, достигающие наибольшей <���выразительности>.

Да будет подобен язык музыкальной машине.

* Язык Заменгофа очень строен, легок и красив, но беден звуками и не разнообразен: избыток омонимии и скудень синонимии.

* Детское рисование в живописи.

Стилизованное направление в искусстве с перенесенными в него детскими приемами рисования.

Об иллюстрациях детских книг первого возраста.

Ребенок воспринимает в рисунке лишь самое существенное, остальное для него излишний балласт.

Сходство с живописью дикарей, первобытных народов, доисторического человека.

* Черный цвет объемлет другие. Черное – объемлющее все среда.

* Вселенная как волна.

* Числовое строение мира. Вселенная как число.

* Свести все понятия к немногим чисто геометрическим one рациям на логическом поле.

* Геометрия истории.

* Простой ум только видит мысли, мыслитель властвует над их весом и владеет ими. Поэтому только мысливший вправе утверждать, что мысли обладают весом нисколько не меньше явным, чем у вещей. Мысли и вещи суть отрицательные и положительные числа. Но так как вещи с земным весом падают на землю, то мысли, обладая звездным весом, летят к небу.

* Я совершу чудо: по моему мановению [и не против рока] погибнет государство.

* Все, что подвержено числу, повинуется законам числа.

* Счастье – слуга горя, горе – слуга счастья.

* Море как вожатый народов.

Как слепой держится руки, так народы держатся морского берега.

* Существует ли будущее раньше прошлого?

* Подобно лучам летят полки мыслей, повинуясь престолам. Земные мысли – воины звездного царя.

* После смерти свет звезд будет казаться простым светом, а наш свет – звездным.

* Звезды, по свидетельству В.Гершеля, бывают видны и тогда, когда их покрывает Луна.

Я сам видел это.

[Это доказательство того, что лучи движутся по замкнутой кривой, но не по прямой]. Видимые звезды имеют положение не там, где они находятся. Этим же объясняется происхождение созвездий.

Кто слышит числа, того всегда волнуют созвездия тайным законом. Неподвижная певучесть этих точек.

Звезда имеет место на небе по касательной к движению луча. Если кривая луча имеет степень кривизны не одинаковую во всех своих точках (то есть она не есть круг), ее точки – как бы тень, отбрасываемая точкой луча в месте пересечения с глазом…

* При первом взгляде на поле звезд вас берет неясная красота. Скоро вы замечаете Лебедя и, увидя, что, желая начертить что-нибудь более правильное, вы не сумели бы, начинаете подозревать закон.

Вместе с тем созерцатель замечает, что своей вершиной Лебедь касается вершины мыса, разделяющего Млечный Путь на два главных рукава реки; ось Лебедя идет между рукавами, а две звезды крыла почти касаются внешних берегов Пути. Но с одной стороны это столь правильное построение не доходит на 1/3 до края Млечного Пути. Чтоб не обвинять небо в столь неизящной неправильности, следует подумать, что мы смотрим сбоку и что на самом деле не было случайностью ни столь изящное строение, ни его положение в конце узкого междумлечного <���прохода>. Отсюда становится возможным построить истинную ось созвездия и сказать, что она проходит в пространстве между рукавами и составляет угол с взором. [Эта мысль делается суеверием].