Ольга Романова - В механике небесной атмосферы

Это было, как наваждение
Ты вулканом прошлась по сердцу,
Нежеланное пробуждение,
Только я уже не воскресну.

Это было так нереально,
Мы похожи и не похожи.
Эта встреча была банальной,
Только память всё время гложет.

Твоей нежности нет предела,
Она тает в руках как льдинка,
Ты меня ослепить сумела,
Словно вспышка, как в песне Стинга.

Твоей радости нет начала,
Она точно тебя погубит.
Ты молчала, но всё сказала,
Только так любят люди, люди.

Это было небесно, нежно,
Ты меня окрутила страстью.
Я попался в капкан конечно,
И остался в твоей я власти.

Это было победой чистой,
Ты меня победила сразу.
И улыбкой своей лучистой,
Уничтожила весь мой разум.

И латина звучала страстно,
Как лавина сошла с гор шумно,
Ты бежала в платьице красном
Этим вечером слишком лунным.

Это было, как наваждение
Ты вулканом прошлась по сердцу.
Нежеланное пробуждение,
Только я уже не воскресну.

Снова смотрит глазами узкими,
И кивает мне головой.
Не татарка она и не русская,
Только где-то живёт под Москвой.

Снова смотрит, слегка волнуется,
И пытается ворожить.
Оглядела глазами улицы,
И сказала: «Тебе здесь жить».

Снова смотрит и глазом третьим,
Мою душу видит насквозь.
Видит церкви в начале столетья,
Видит гроб, с ним венок, ржавый гвоздь.

От общения с ней мне плохо,
Я пытался уйти домой.
Не ища в ее взгляде подвоха,
И не слыша удар за спиной.

Время – пустота, время – нагота,
Спугни минуты.
Ты уже не тот, я уже не та, но почему-то?
Время нас не ждет, и оно крадет наши мгновенья,
Этой пустоты, этой высоты забвенье.

Напоследок ночь не смогла помочь и может.
В этой суете, этой наготе похожи.
Мы с тобой во сне этой тишине напишем.
Тихо не спеша, плакала душа под крышей.

Стоило ли жить, платья эти шить пустые.
Вечерами говорить, ностальгию бередить в пустыне.
Время маета, время нагота, спугни минуты.
Ты уже не тот, я уже не та, но почему-то?

Время – пустота, время – нагота,
Спугни минуты.
Ты уже не тот, я уже не та, но почему-то?
Время нас не ждет, и оно крадет наши мгновенья,
Этой пустоты, этой высоты забвенье.

Самолет твой улетает и текила остывает,
И рассвет еще не знает наши планы.
Самолет твой улетает, только память вспоминает,
Дождь пройдет, и снег растает нежеланный.

Твои руки исчезают, твои раны прорастают,
Я опять тебя прощаю по расчету.
Твои руки вспоминая, всё на свете обрывая,
Всё на свете забывая отчего-то.

Территория свободы, неизведанной породы,
Не испытанной печали, не порочная.
Заковыристые взгляды на окраинах парада,
Только слышно канонады междустрочные.

Самолет твой улетает и текила остывает,
И рассвет еще не знает наши планы.
Самолет твой улетает, только память вспоминает,
Дождь пройдет, и снег растает нежеланный.

Пальмы сносит с корнем,
Это ураган.
Мы с тобою спорим
Вечный капитан.

Мы с тобой на яхте,
Дремлют якоря.
Музыка в антракте,
Далеко заря.

Берегов не видно,
Солнце вдаль плывет.
Тают все обиды,
Светел небосвод.

Тают горизонты,
И вчерашний день,
Прячется под зонтом,
Уходящим в тень.

Мы уже не спорим
Вечный капитан.
Пальмы сносит с корнем
Ты мираж, туман.

Координатные минусы делятся, делятся.
Стрелки часов этой ночью застрелятся.
Стрелки часов этой ночью подвинутся,
Паранормальные выведут синусы.

Параллепипеды съедены, выпиты,
Неоднозначные сделаны выводы.
Не силуэтные, не манекенные,
Снова застрелены, снова мы пленные.

Крах телевизорам, сели транзисторы,
Не торопились мы, только по выстрелу.
Вдаль темнокожую, вдаль бирюзовую,
Как же похожи мы и заколдованы,

Данными спутника, вокруг орбиты мы.
Крутимся, крутимся метеоритами.
Стрелки часов этой ночью застрелятся,
Координатные минусы делятся.