Ольга Романова - В механике небесной атмосферы

В шепоте водопадов,
В шорохе странных чёток.
Он хватался за правду,
Он из веры был соткан.

Исцеляя болезни,
Исправляя недуги.
Через странные песни,
Через душу и звуки.

И шаманские силы
Ритуально, спонтанно.
Вновь спасли от могилы
Его брата Ивана.

Он ожил и не хныкал,
Не зализывал раны.
Он живой стал уликой,
Сувениром карманным.

В танцах диких шаманов,
В песнях древних коряков.
В трансе сна и дурмана
Он страдал, но не плакал.

Ты из фантазий соткана туманных,
Из кружевных нарядов, лент и бантов.
Из снов моих и песен океана,
В тебе сто двадцать граней бриллиантов.

Ты из причуд моих, моих терзаний,
И задремавшей нежности, старушки.
Ты из полей цветочных, словно беглый странник,
Живешь давно на зависть всем кукушкам.

Ты из ромашек создана с любовью,
Твои глаза жемчужины в ночи.
Я положу тебе их к изголовью,
Накрою шалью и отдам ключи.

Ты из рассказов, нежных песнопений,
Из сохраненных детских погремушек.
Ты свет для всех и в царстве полутени,
Ты мой алмаз, который сердцу нужен.

Ты из фантазий соткана туманных,
Из кружевных нарядов, лент и бантов.
Из снов моих и песен океана,
В тебе сто двадцать граней бриллиантов.

В жизни не сделать отмену,
И не вернуться назад.
Снова выходим на сцену,
Или в заброшенный сад.

Снова минуты считаем,
Время боимся спугнуть.
Снова страницы листаем,
В прошлое не заглянуть.

Только афиши устали
Часа пробитого ждать.
Мы как всегда опоздали
Главное что-то сказать.

Только отрывки из писем,
Фото с чужими людьми.
Год опадающих листьев,
Год недопитой любви.

Кресло и в профиль улыбка,
Тени кружатся в дали.
Плакала, плакала скрипка,
Так далеко от земли.

В жизни не сделать отмену,
И не вернуться назад.
Снова выходишь на сцену,
Или в заброшенный сад.

Захожу к тебе по привычке,
Чиркнув спичкой о чью-то душу,
Отпирая себя отмычкой,
Вырывая нутро наружу.

Захожу к тебе я случайно,
О печали разбив посуду,
И надежда, как сон, хрустальна,
Что мерцает почти изумрудом.

Захожу к тебе на распятье,
У объятий век слишком длинный.
Ты опять надеваешь платье,
И целуешь меня невинно.

Прилечу к тебе вновь без крыльев,
Залечу прожжённые раны.
Ты возьмешь свою эскадрилью,
Включишь голос меццо-сопрано.

И исполнишь мои надежды.
Так легко, без усилий даже.
Так никто меня не утешит,
О любви так никто не скажет.

На краях заброшенных улиц,
В январях наполненных чудом.
Во вчерашнее не вернулись,
Оно так отдаёт простудой.

Ревновать тебя к ним нельзя,
Ревновать тебя, – преступленье.
И зрачки твои страстью горят,
И томится в душе вдохновенье.

Ревновать тебя к ним смешно,
Так смешно, что нет сил, смеяться.
Ревновать тебя к ним грешно,
И грешно с тобой расставаться.

Ревновать тебя к ним, пустяк,
А без ревности только скука.
Не ревнует, быть может, враг,
В час проклятья и в миг испуга.

Ревновать тебя к ним хочу,
Ко всем сразу до беспредела.
Ревновать нельзя к палачу,
А вот к Богу, другое дело.

Ревновать тебя к ним нельзя,
Ревновать тебя, – преступленье.
И зрачки твои страстью горят,
И томится в душе вдохновенье.

Нужно порвать эту брешь,
Или разрезать аорту.
Выйти без скучных одежд,
Лишнее за борт и к чёрту.

Лишнее рвать на куски,
Прошлое вмиг каменеет.
Нечего ждать от тоски,
Время, как корка черствеет.

Памяти силуэт,
И невозвратные даты,
И запечатан конверт,
Только цитаты, цитаты,

Только пригублена ночь,
Словно вино покаяний.
Шепчет расстроенный дождь,
Плача в толпе мирозданий.

Только раскрыта тетрадь,
С почерком рваным, неровным.
Словно пришла Благодать,
Тихо, застенчиво, скромно.