Елена Федорова - Дар Исиды (сборник)

– Благодарю вас, друзья мои, – сказал он, когда наступила полная тишина. – Отныне наши связи нерушимы. Я – черный рыцарь Фальк Неро стану защитником душ, покинувших эту землю, – он поклонился, вышел из башни.

Погасил факел, воткнул его в держатель у дверей, повернул ключ в замке.

– Отныне этот ключ будет храниться у меня на груди. Никто не посмеет прикоснуться к этой святыне. Клянусь!

Он пошел к себе. Из окон его комнаты была видна башня. Он долго смотрел на нее уже лежа в кровати. В какой-то миг ему показалось, что на балкон вышла дама с веером. Но было это реальностью или частью сна он не знал… Ему не хотелось ни о чем думать. Ему просто было хорошо. Хорошо от осознания того, что он наконец-то обрел то, чего был лишен все эти годы. Теперь у него есть любовь и душа: anima – amore…

Утром Ирвин помчался к заветному месту. По дороге он нарвал букет лесных цветов для Дианы. Впервые ему захотелось кого-то порадовать. Это желание сделало его необыкновенно счастливым. Ему захотелось отдать ей всего себя, раздарить себя по клеточкам, по частичкам. Захотелось, чтобы ее смех не смолкал. А он бы смотрел на нее неотрывно и чувствовал, как душа взлетает к небесам и поет песнь менестреля:

Как и в прошлый раз, Диана появилась неожиданно, хоть он ждал ее и смотрел во все глаза на берег Луары. Но она пришла не оттуда. Она вышла из-за дерева, улыбнулась, сказала:

– Здравствуй, мой верный рыцарь!

– Здравствуй… – проговорил он, глядя на нее во все глаза.

Сегодня Диана была одета в длинное платье бежевого цвета с разноцветным орнаментом на груди. Черные волосы струящиеся вниз по плечам, подчеркивали бледность ее лица, делали его еще прекрасней. Ирвин не видел, женщин с распущенными волосами. В замке Фальков все ходили в чепцах или париках. Только Сюзанна не прятала волосы, но они у нее всегда были гладко зачесаны и закручены на затылке. И сейчас, глядя на волнистые волосы Дианы, Ирвин думал о том, что прятать такую красоту – безрассудство. И хорошо, что Диана это понимает. Ирвин смотрит на этот черный струящийся каскад, на белое лицо и улыбается счастливейшей из улыбок. Потому что так он никогда еще не улыбался. Он чувствует, что с Дианой можно быть собой, что она не предаст, не укорит, не обидит так же, как любящий его Бог.

– Это тебе, – наконец-то спохватывается он, протягивает ей букет.

– Ах, какая прелесть! – восклицает она и прячет лицо цветы. А через миг, вскидывает голову. – У меня тоже есть подарок для тебя. Он под деревом, взгляни.

Ирвин оборачивается. Под большой разлапистой елью лежат черные доспехи. Именно такие ему однажды приснились. С тех пор не было ни дня, чтобы он не мечтал о них.

– О, Боже, Диана, как ты узнала? – он с удивлением посмотрел на нее.

– Это тебе подарок от кузины из Шенонсо, – ответила она. – Примерь.

Ирвин опустился на колени, прикоснулся к доспехам кончиками пальцев, посмотрел на Диану.

– Они живые. Они отзываются на мое прикосновение.

Она присела рядом, сказала:

– Соединение кожи и металла делает доспехи подвижными. Они легкие и очень прочные. Они надежно защитят рыцаря от стрелы, кинжала, ножа и шпаги. Ну же, Ирвин, надевай…

– Погоди, – он взял ее за руку. – Ответь, пожалуйста, почему доспехи черного цвета?

– А разве не ты хотел быть черным рыцарем? – она поднялась.

– Я, – ответил он, глядя на нее снизу вверх. – Но откуда ты узнала это? Кто сказал тебе мое имя?

– Кузина из Шенонсо, – ответила Диана.

– Кузина из Шенонсо, – повторил Ирвин, поднявшись. – Не та ли это дама с синим веером, советам которой я следую всю свою жизнь?

– Возможно, – проговорила Диана, глядя вдаль. – В нашей жизни много необъяснимого, Ирвин.

– Странно, мне показалось, что ты знаешь все или почти все, – сказал он.

– О, нет, не заблуждайся, рыцарь, – на щеках вспыхнул румянец. – Я еще слишком юна и неопытна, чтобы принимать твои слова за комплимент моему уму. Я ничего еще не знаю так, как должно знать.

– Зато ты умеешь внезапно исчезать и так же внезапно появляться, – сказал он.

– Для этого не нужно иметь много ума, – сказала она. – Это всего лишь игра, в которую мы играем с рождения. Я просто становлюсь твоей тенью, поэтому ты меня не видишь. Смотри: сейчас я перед тобой, а теперь меня нет, – она исчезла.