М. Ножкин: Будь Человеком

На палубе буксира пассажиров ни о чём не спрашивали, молча предложили кофе, пива, зелень, бутерброды. Синицын взял кофе, Седой схватился за бутылку пива. Буксир резво бежал в открытое море. Солнце одолело наконец тонкую полоску предрассветной мглы и засияло почти в полную силу. Капитан поглядывал то на часы, то по сторонам.

Наконец из-за небольшой скалы показался знакомый профиль сухогруза «Светлогорск». Синицын вздохнул с облегчением. Буксир дал короткий гудок, «Светлогорск» ответил двумя. Буксир лёг на параллельный сухогрузу курс и постепенно приблизился к его высокому борту. Сверху сбросили канатный трап с дощатыми ступеньками. Серый, а за ним Синицын поднялись на палубу «Светлогорска». Буксир отвалил в сторону, развернулся, дал короткий гудок и пошёл к берегу.

На палубе «Светлогорска» в этот ранний час были только вахтенные дежурные да капитан. Да ещё радостный Федотыч.

— Ну наконец-то, Иваныч!

Синицын обнял боцмана и тут же приказал:

— Спрячь Серого куда надо и запри надёжно.

— Всё сделаю, Иваныч!

Капитан тронул Синицына за плечо.

— Здравствуйте, Павел Иванович!

— Извините, товарищ капитан. Увлёкся. Здравия желаю и благодарю за помощь!

— Служим России! — улыбнулся капитан. — Ну что, пошли перекусим с дороги?

— Спасибо, с удовольствием. Но попозже.

— Хорошо. Вы тут поговорите, а я пойду курс проверю. Скоро нейтральные воды.

— Товарищ капитан, — задержал его Синицын, — не забудьте наказать меня за опоздание на судно.

— Павел Иванович…

— Обязательно! И строго! Чтоб все видели. И разговоров чтоб никаких не было. Домыслов всяких…

— Понятно. Это я не сообразил. Значит, так: товарищ старший механик Синицын, за нарушение дисциплины объявляю вам строгий выговор, сутки карцера и три наряда вне очереди! Выполняйте сразу после завтрака!

— Слушаюсь, товарищ капитан!

И опять щедрое южное солнце загоняло всё живое в спасительную тень, и опять плотная морская волна спешила навстречу «Светлогорску», и опять Павел Иванович Синицын со шваброй в руках старательно драил верхнюю палубу. Проходящие мимо матросы подшучивали над ним, подначивали. Синицын только отмахивался.

Появился вездесущий Федотыч.

— Иваныч, кончай работу! Обед.

— Да вроде рановато.

— В самый раз. Но сначала надо отметить твоё возвращение. Идём!

— Далеко?

— Да вот рядом. За шлюпкой. Ребята ждут.

Оба оглянулись, как заговорщики, и быстро шмыгнули за большой спасательный бот. А там, в уютном уголке, между канатными бухтами, прямо на палубе была раскинута скатерть с закуской, стаканами и большой бутылкой водки. Федотыч быстро наполнил посуду.

— Ну, мужики, — Синицын даже поднялся, — за встречу! За то, что остались живы! За то, что не дрогнули! За нашу победу! Ура!

— Ура! — негромко поддержали его друзья и выпили до дна.

— Ну и надёргались мы, Иваныч, — вздохнул Андрей.

— А что случилось?

— Да с нами ничего. Мы за вас переживали. Всё думали, жив ли? — продолжил Олег.

— Да жив, как видишь.

— Ну и работёнка у вас, Иваныч! — с восторгом растянул фразу Лёшка. — Фантастика!

— Что, не нравится?

— Да нет, наоборот, — продолжил тему Олег, — очень даже.

— Кстати, мы хотели спросить, — Андрей даже поперхнулся. — До каких лет берут в разведку?

— Вон вы о чём… — улыбнулся Синицын. — Ну что ж, вам ещё не поздно. Вы в полной форме.

— А я? — спросил Лёшка.

— И ты годишься. По возрасту. А по всему остальному — это отдельный разговор. Конечно, если это серьёзно.

— Это очень серьёзно, — Олег даже покраснел от волнения. — Мы тут говорили на эту тему, и все решили… Ну, кроме Федотыча…

— Стар я, к сожалению, — махнул рукой Федотыч, — а то бы… Но ребят поддерживаю. И хотел просить вас оказать содействие в этом вопросе.

— Ну что ж, — посерьёзнел Синицын, — надёжные люди в разведке всегда нужны. А сейчас особенно. Вернёмся домой, поговорим.

Федотыч наполнил стаканы:

— А сейчас выпьем за будущих разведчиков!

— И за нашу будущую Россию! — добавил Синицин. — Сильную, дружную, светлую!

Все чокнулись, и звон стаканов прозвучал как звон курантов на Кремлёвской башне.

И действительно, сквозь тающую дымку облаков мы видим Спасскую башню Кремля, слышим бой её знаменитых курантов. Мы видим её как бы с высоты птичьего полёта. Башня проплывает под нами, чуть не цепляя нас кончиком своей звезды. А перед нами уже сверкает бело-золотое великолепие кремлёвских соборов во главе с колокольней Ивана Великого!