М. Ножкин - Будь Человеком

— Короче, Али-бек. Нам некогда! Где контейнер? — перебил его старший, и все поднялись из-за стола.

— Хорошо, хорошо! Будет вам контейнер! — Али-бек был явно не в себе. Ворча что-то под нос, он разматывал длинный пояс и наконец распахнул свой халат.

Мигом побледневшие гости увидели на щуплом теле старика так называемый «пояс шахида», к которому был прикреплён страшный контейнер, тускло блеснувший отражённым светом люстры.

— Вот он, контейнер, смотрите! Вот он, меч правосудия Аллаха! А это, — потряс он левой рукой, — электронный взрыватель. Как только я нажму эту кнопку, мы все взлетим на воздух. А это маузер, который не знает осечек!

— Но, Али-бек, — выдохнул старший, — мы же с вами мусульмане…

— Молчать! — оборвал его Али-бек. — Теперь буду говорить я. А вы будуте слушать. Но сначала положите оружие на стол.

Гости нехотя расстались с оружием.

— Так вот, шакалы неверные! Я не в вашей Алькаиде, я сам себе Алькаида! Этот контейнер я не отдам никому! Это подарок Аллаха! Я ждал его всю жизнь! Я сам поеду в Россию, поеду в Москву, пойду на их Красную площадь…

Синицын вытащил десантный нож, распахнул дверь и сильно толкнул Мустафу в спину:

— Вперёд!

Мустафа взвыл нечеловеческим голосом и побежал вокруг стола, огибая его слева, к Али-беку, выкрикивая на ходу:

— Хозяин, беда! Беда, Али-бек, беда!..

Синицын растянулся на полу и быстро пополз по-пластунски позади гостей вокруг стола, огибая его справа, за спину Али-бека, к камину, к заветной пальме, за которой таилась дверь в подземный ход. Внимание Али-бека и гостей невольно переключилось на Мустафу.

— Что случилось, говори быстро?! — Али-бек направил на Мустафу маузер.

— Хозяин, Крэбс всё знает про контейнер!

— Это ты меня предал?

— Нет, нет, хозяин, — Мустафа рухнул на колени. — Серый всё рассказал!

— Ах, змеиное отродье! Я с него шкуру сдеру! Где Крэбс?

— Едет сюда!

— Ну что ж… — Али-бек вдруг взял себя в руки и, совершенно преобразившись, спокойным голосом произнёс: — Господа, я вас покидаю. Дела. Благодарю за визит. Приятно было познакомиться.

Али-бек начал потихонечку пятиться к пальме, не спуская глаз с гостей. В левой руке он держал пульт (с пальцем на красной кнопке), в правой — свой любимый старинный маузер. Вот он поравнялся с пальмой и уже собрался нырнуть в свою тайную нору… Но тут за его спиной поднялся Синицын. Он обхватил старика сзади обеими руками и железной хваткой, как клещами, вцепился ему в запястья, нажав со всей силой на болевые нервные точки. Али-бек взвыл от боли, пальцы его невольно разжались, из правой руки выпал маузер, из левой выпал страшный пульт и повис на проводах, которыми он был прикреплён к поясу со взрывчаткой и контейнером.

Синицын моментально перерезал поодиночке оба провода и, заваливаясь вместе с Али-беком на пол, отдал команду:

— Огонь!

Вся операция длилась несколько секунд, и ошалелые гости не успели ничего понять. На команду «огонь» среагировал только Мустафа. Он тут же растянулся на полу. Приходящие в себя гости схватились за оружие, но было уже поздно. Ворвавшиеся в комнату Андрей с Олегом в упор расстреляли всех четверых. Именно с колена и именно длинными очередями. Тем временем задыхающийся от злости и бессилия Али-бек извивался под Синицыным как змея. Он шипел, хрипел и тянулся к валявшемуся рядом маузеру.

— Да лежи ты, гнида! — Синицын двинул его кулаком по темени, в Али-беке что-то громко хрустнуло, он дёрнулся и застыл в какой-то нелепой загнутости. Синицын потрогал его пульс на шее и поднялся: — Готов! Не бывать тебе, поганец, ни в России, ни в Москве! Твоё место в аду! — Потом повернулся к ребятам: — Молодцы, мужики! — Потом поднял Мустафу: — Вставай, Мустафа, простудишься! Спасибо тебе, коллега!

— Что будем с ними делать? — Мустафа показал на расстрелянных.

— Что хочешь. Мне они не нужны.

— Вещественные доказательства всё-таки.

— Мой тебе совет: забери у них документы, а трупы оставь. Меньше забот.

— Верно, Иваныч, — Мустафа быстро обшарил карманы у расстрелянных.

А Синицын снял с Али-бека страшный пояс, аккуратно разрезал крепёжные ремни, освободил контейнер, показал его ребятам:

— Вот она, смерть во плоти!

Олег протянул руку к контейнеру. Синицын остановил:

— Нельзя. Это очень опасно.

— Но вы же трогаете.

— У меня работа такая, — сказал Синицын и засунул контейнер к себе за пазуху.

Затем расстелил пояс со взрывчаткой на столе, достал из кармана моток тонкого бикфордова шнура, отрезал метра три и обвязал его вокруг взрывчатки, оставив оба конца. Для надёжности.