Илья Риссенберг: ИноМир. Растяжка: Стихотворения

Писатель – стон. В настольном пистолете
Смутьян, изношен сном, томатный сок..;
Ему-то что, а тем какое дело,
Чей дальний взор
К пульсару отведут
В телесно вопрошаемом столетье, —
Что слышно, как пульсирует висок
На автомате, – век водораздела
Возносит вздор
На старый акведук.

Работа санитарного сержанта,
Пройдущая сыновнею войной
До дня победного первопля: Мама! —
Как Венский лес,
Был мир, и вот те на
Дворцам Советов и законам жанра,
Шалман-душа соломенной вдовой,
Майдану евровидимая манна —
Удельный вес,
И роль отведена.

Плод Снегопада возьми-ка и сам изуми Его
Замысел, цель, проявленье, проталину, мель, —
Ниже, зимуя как ветвь милосердья взаимного,
Зиждется устный Завет на усталой земле.

Новонародженым вечнозелёная улица,
Тянут эхвойны навытяжку к сердцу миров
Время духовное, стан-с оловянный целуется
С матерью тонкой останнего наста, суров.

С верой грядущему ныне соитью прадавнему
Рад Украине Божественный свет дотемна.
Вновь недарма садоводу Адаму Майданову
В кровь универсум дочерних речей имена.

Смилуйся, смысл, над со-листом, улыбка землистая! —
Кедру присвоило облако славу и ствол.
Жаль-потрясла-Моисея астральная систола,
Плечи Днепра излечили скрижальный раскол.
Предан Синаю, что – знаю! – всемерную выстоял
Жертву вчистую, смиренья сутулый Престол.

Ворожба на вербном инее пущай
И тревожней неба верного хороший мой
Трижды Б-же мой холодному прощай
Присягаемый щепотью обмороженной

Подпростатному по креслу притупить
Острых прясел прототипы допотопные
Древожизненная присмерть неубить
Плодоносное подобит надподобие

На майдане над шатрами Самоты
Чёрный демон дымонит на хлебы мамины
Огневычурные сыновы черты
Осеняемые святом белопламенным

Вам по храму пятизвёздному керув
Пралевитый слабоженские соколь-ничьи
Дне-купальники-про-канувшие ув
Дрожь модальную верб-людную с иголочки

Старше милостынь во славы полынью
Златоглавую серебряную медную
Меж больными суеставами шестью
Шепчет Устью Алелуя Милосердному

Едва, неистовея, в тварном
Единственном завете: выстою! —
Забыть… не всё ж предусмотреть…
О муках совести, как встарь нам
Вомстят смоковницу ветвистую
Добро и зло, как жизнь и смерть.

Пальто-игрушат-катапульту
По грушам европейской улицы:
Твой циркуль грешен, Архимед,
Наполеонову ку… пульту.
Гаврош – Вирменич революции…
Героям..! Раненый начмед.

Петарды бьют по клети нижней.
Раскаянье вменяет скиния
Заклятью заметью знамён.
Снегирь… немое Пятикнижье;
На БТРе маска инея…
Рискует, иновременён.

Мол, свод единый, неделимый,
На башню снебилась осадную
Огнепоклонная купель.
Из купины неопалимой
Оплакал юношей осанною
Днепровский новый Ариэль.

Тяжеловесный и мятежный
Не слог, а снег несу словесности
О рабстве с ненавистью в быль,
Чью пулю выймет из ковчежной
Святого Имени совместности
Майдан Свободы и Любви.

В тёмный детинец пожалуй пожар пожилой
Души дымятся как ведьмы дышать тяжело
Пламя пречистой купели себя пожирает
Юноша мёртвый живому чего пожелает

Реквием смолжным ползком резинанс забытья
В ноздри зело что в хоральной золе харатья
Снайпер кошачьей повадки над маской навскидку
Рады мозги подражать Моисееву свитку

В грязь облеклись небеса каббалист Магарал
Нестор историю глиняных глаз проморгал
Вот как столичная княжьих дружин о Моголе
То-то ж дежурный защитник погромленных Голем

Скромница смерть откровенью венозно верна
Бренье прекрасно морозная дева весна
Вон бунтарей порождённые ленью заботы
Вопль алтарей из народа на бремя свободы

Заносит в суровом законе мятежной зимы
Молитву вранья над сугробом немого могильника..:
От имени вечного мига ночлежка взаймы
Стенанью оконному зырчит мерцанье мобильника.