Любовь Овсянникова - Мой парусник

Стихи мои!
Вы — гимны и молитвы,
Признания и исповеди, плач.
По воле рифм с благословенья ритма
Несетесь вскачь.

Гривастые шальные жеребята!
Вы мне — все о любви да о любви,
Не ведая осеннего заката,
Стихи мои.

Цок-цок, цок-цок — веселые копытца,
А впереди — и брустверы, и рвы,
Но вы резвитесь.
Только пыль клубится —
Несетесь вы!

Ах, несмотря на бури и ненастье,
Что мрак вокруг и не видать ни зги,
Вы для меня — раскатистое счастье,
Стихи мои.

Ах, цветочки, цветы на лугу,
Вздохи-охи над первыми травами…
Но я, правда, забыть не могу
И глаза, и улыбку лукавую.

Я лугам, может, мало нужна,
Да они меня все еще радуют,
И пришедшая в пору весна
Все тревожит цветами и травами.

И резвятся в словах падежи,
Рифмы катятся пенными волнами,
Вновь алмазные кубки души
Чем-то очень родным переполнены.

Желтый лютик, сиреневый сон
Да фиалка в полях не измятая…
Вновь весна, и звучит баритон,
Разлетаются строки крылатые.

Хочешь — смейся, но только не злись
И не вянь, как капризная примула,
Но любовь и прошедшая жизнь
Представляются горем, что минуло.

Эта грусть мне не в тягость. Она
Словно свет над летящими буднями.
Хорошо, что приходит весна
В эту память немую и трудную.

Конечно, да!
Смывает лист озябшая вода
Из зажелтённых лесом берегов,
Из горькой тьмы
Растут дымы
Печально полыхающих костров.
И даль светла без зелени листа.
Что впереди — тоска, сиротство, грусть?
Пусть!
Зато у той неведомой черты
Меня ждешь ты.
И я твержу в неясное туда:
Да!

Шатры лесов затаптывает в землю
Безжалостный и мрачный листопад.
Боюсь его, но все-таки приемлю:
Вновь мягко стелет, ветрами богат!
А он колышет сорванные листья
И мне ссыпает на балкон под дверь.
Была ли жизнь?
Иль то мне только снится
Печаль потерь?
Я протестую против всех забвений,
Умышленных или идущих к нам
Спонтанными потоками стремлений
Не поддаваться избранным богам,
Не растворяться в искушенной воле,
Не таять в искусительном уме.
Я понимаю — не уйти от боли,
Живя в огне.

Смежаю вежды…

Еще зима.
Молчит продрогший сквер,
На голых ветках — времени излуки.
И где-то там рождаются разлуки —
Недобрые предвестницы потерь.
Снег потемнел
В последних днях зимы,
И скоро вовсе изойдет водою…
Как нам поспорить
С горестной судьбою,
Как повторить
Творящий круг весны?
И мнится мне
Разбуженность сердец,
Что зреет в них тревожная попытка,
И терпкая и ноющая пытка
Весной начала.
А зиме конец…

О, боль надежды…

Дыхание небытия…
Есть где-то все
И есть отдельно я.
Хотя преград меж нами вовсе нет,
Но чьи-то зло застывшие глаза,
Глаза из тех, что не сулят побед,
Не позволяют повернуть назад.

Настал, как ночь,
Последний час…
Не вовремя, еще бы не сейчас!
Ведь я еще в плену своих надежд,
Еще мне мнится новая стезя.
Но в прорези бесформенных одежд
Пустые все преследуют глаза.

День не взойдет
И меркнет свет…
Глаза в глаза — спасенья больше нет.
Ты без меня остался где-то там,
Куда мне путь заказан и закрыт.
Как хочется живым моим глазам
Вернуться к тем,
Кто мною не забыт!

Дыхание небытия…
Причем здесь я?

Пейзаж все тот — зима, сугробы, сквер,
И ночь по-прежнему глотает звуки.
К приходу я безрадостной разлуки
Открою дверь, открою дверь…

В огромных хлопьях, скучен и безлик,
Наполнив воздух, оседает долго,
Тяжел и сир, как неизбежность долга,
Последний снег сверкает и летит…

Последний снег в последних днях зимы
Растает днем и отшумит водою,
И унесет куда-то вдаль с собою,
Чем жили мы, о чем мечтали мы.

И слова, что не созданы болью,
Умирают в холодной дали.
Мы вдвоем меж зимой и судьбою,
Победить только их не смогли.

Затихли струны, отдалились звуки,
Забылись пылкие слова. Мои слова…
Померк в тот час разлуки
Свет торжества.