Жорж Дмитриев - И то же в нас очарование. Том 1. Стихи

Я смотри на тебя, позабыв про года,
и мне грезится скорая встреча.
Где в сердечных делах познаем всю быль
или небыль,
Только бы встретить то утро… Которого нет.

Страсть от страсти —
страсть пьянит;
Плоть от плоти —
плоть родит.

Губ от губ —
шальных губ не разлучить;
Рук от рук —
нетерпеливых рук не отлучить.

Душа в душу —
дыша жить;
Слово к слову —
сказ творить.

От тебя к тебе
для любви спешить —
От себя к себе
только строгим быть;

Завлекая, не лукавь —
Отпуская, отвлекай;
Наготой ошеломи —
красотою умертви!

Все 13 пунктов Вашего резюме —
совпадают с моим списком, кроме 11-го.
Я не играю на скрипке,
но могу ее слушать 24 часа в сутки.
То, что я пишу, – не стихи, не поэзия,
а попытка подобрать ноты
к состоянию свой души.

Влюбленность в красивое —
в любом моем поступке,
во вдохе и выдохе.
Нежность к цветку сильнее
нежности цветка ко мне.
Инициатива моя, а продолжение за тобой
и это во всем.
Взрываюсь эмоциями на тонкий юмор
и погружаюсь в
Марианскую впадину – там тихо —
при встречи с низким.

Поддержу, даже если падую сам.
Отзовусь, если забыли.
Вернусь, если очень хотят.
Улыбнусь, ощутив боль.
Не – засну, если думаю о тебе.
Букет лилий – лучшее,
что может подходить к твоим глазам.

Море и горы мои спутники.
Живу в музеях. В театре – на галёрке.
Временно прописан в библиотеках.
Приглашу к танцу, но приятней —
когда приглашают.
Чистая рубашка ближе к телу, нежели свитер.
Пешком чаще, реже на подлодке.

Курить и пить – только фимиам и наслаждение.
Проще слушать, труднее – изображать знающего.
Если влюбиться, то всецело.
Дата. Подпись.
Сему верить.
Подлинно.

Экземпляр единственный.
Ответ обязателен.

Сегодня на Казанской, 7 ты
пригласила нас во храм свой души,
послушать дивные стихи о жизни и судьбе.

Погаснут свечи; сумрак ночи
охватит проблеском Луны
гардин тяжелые полотна и зал притихнет.

И медленно, как в ледяную воду,
поэзия твоя введёт
в Невы державное течение.

Блистательный, столичный некогда
мой город, услышит вновь родные имена
средь поэтесс, воспевших град Петра.

Я буду в зале,
дань воздам высокой,
чистой лире…

и Александре, Анне, Ольге,
и Юлии, и Веронике, Аде,
Белле, Марине и Юнне…

Дай мне воочию понять, что должно
сердце испытать, чтобы проснувшись,
смог сказать: «Не уходи!»

Удивительно точно замечено,
что судьбой суждено нам не знать:
не истек ли срок нашей годности,
не пора ли дела завершать.

И что в час, когда злонамеренная
огласит приговор обвинительный,
что отмене не подлежит,
по закону нежданной подлости,

мы узнаем о безысходности —
мол закончился срок земной годности.
Всё.
Пора.

Наложив на уста печать,
безысходность войдет стремительно,
дав лишь пожать твою скорбную руку,
что простит прегрешения все.

И кричи, не кричи,
едва ли,
шанс оставит она словами рассказать,
как тебя я любил и люблю…

Оттого и пишу я стихами,
чтобы лучшее всем донести.
Зарифмую все ваши желания,
ведь с любви, да, с любви начинается всё.

Пусть продлит она счастья Вам дни!

Поверить в это не могу!
Так уходить ведь невозможно:
прислал Привет, а сам – в ответ —