Сергей Гуреев: Мой удивительный февраль. Том 2. Самый лучший сезон

Но при виде эскулапа
вдруг примчался птичий папа,
Как любой глава семейства
сразу стал права качать.
И пернатая мамаша подлетела тихой сапой
И давай от возмущенья не по-нашему кричать!

«Нет житья на белом свете!
У меня под крышей дети!
А от грохота такого им и корм не поклевать!».
Отложил топор в сторонку,
нынче всё же Год ребёнка,
Но решил на всякий случай тех детей окольцевать.

Чтобы даже на зимовках
в отдалённых странах южных
Заграничный орнитолог – хер ли, мистер или сэр,
Прочитав кольцо на лапке,
с удивленьем обнаружил,
Что вот эта трясогузка родилась в СССР!

Чтоб и птицы в странах дальних
мест родных не забывали.
На заморские красоты чтоб не пялили глаза.
Чтоб всегда об отчем крае
говорили как о рае,
И чтоб каждою весною возвращалися назад!

Сезон в полях – совсем не лёгкий труд,
Его осилить сможет не любой.
И каждый неоконченный маршрут
Всё время разлучает нас с тобой.

И вот прощанья время настаёт,
Двоим из нас на север путь прямой.
А что машина? И она уйдёт,
Машине тоже хочется домой.

А мы стоим и думаем о том,
Что все дороги уезжают с ней.
Теперь нам всё пешком, пешком, пешком,
И с каждым днём трудней, трудней, трудней.

Уже рычит натруженный мотор,
Прощай дружище, некого винить.
И в тундре не забыть нам этих гор,
А впрочем, в двух словах не объяснить.

Сезон в полях – совсем не лёгкий труд,
Не встретишь здесь ни горничных, ни слуг.
И каждый неоконченный маршрут
Весомая причина для разлук.

И вот уже не держат тормоза,
И птицы ошалелые летят.
И женщины глядят во все глаза,
Мы чувствуем, куда они глядят.

Всё стафилины, всё мертвоеды!
Мне весь сезон бороться с ними до победы.
Чтоб их привлечь со всей округи до избушки,
Я разбросал им мясные тушки.

Эй, мертвоеды, эй, стафилины!
Я на десерт вам приволок коровьи «мины»,
А чтоб ползти ко мне желанье не затухло,
Смотрите, мясо как раз протухло!

Всё мертвоеды, всё стафилины!
Моя задача – их собрать со всей долины,
И в пять утра, как только прозвонит будильник,
Шагаю гордо в скотомогильник.

Эй, стафилины, эй, мертвоеды!
Я из-за вас уже неделю не обедал,
Чтоб вы поверили, что это не обманки,
Я сам не кушал, всё для приманки!

Всё мертвоеды, всё стафилины!
Начальник утром как всегда ушёл в малину,
А я и вкуса этой ягоды не помню,
Клещи и слепни моим – не ровня!

Здесь стафилины, тут мертвоеды,
А там с гитарой под душевную беседу.
Да я бы сам любую песню им бабахнул!
Меня не примут, поскольку пахну.

Всё стафилины, всё мертвоеды!
Вон там Серёга снова лазает по кедрам,
А мне на дерево, так жизнь пока дороже,
Рождённый ползать, летать не может!

Всё мертвоеды, всё стафилины!
Ещё немного половлю и просто сгину.
Да что за жизнь? Да пусть все сборы пропадают!
Пойду к объектам, пускай съедают!

Грызуны, вы мои грызуны,
Вот мышовки, а вот бурозубки.
И ночами при свете луны
Как дантист я вам меряю зубки.

Грызуны, вы мои грызуны,
Экономки и просто рябые.
Не дожили до новой зимы
И в науку ушли молодыми.

Грызуны, вы мои грызуны.
Вы горою пылитесь на полке.
Как Христос безо всякой вины
Вы распяты на ржавых иголках.

Грызуны, вы мои грызуны,
Черепов, словно твой Верещагин,
И в подстилке родной стороны
Вы, наверно, своё отпищали.

Грызуны, вы мои грызуны.
Вы почти как Джоконда прекрасны,
Если вас потереть о штаны
После качественной дифокраски.