Сергей Русских-Север - Мужчина с биографией. Избранное

Эти массажи были его коронкой. Кто чем, – Юрик массажами.

Внешность в юности у него была, я бы не сказал, что какая-то необыкновенная, но симпатичным и обаятельным его называли довольно часто, несмотря на «свинскость». Прямой нос, средней толщины губы, светлые глаза. Одним словом, приятный молодой человек, слегка полный, но не рыхлый. Крепкий.

Характер имел всю жизнь вздорный, я всегда предполагал, что его мама, тётя Люба, довольно много баловала его в детстве. Вот и получился такой «Мальчиш – Плохиш». Очень самовлюблённый и эгоцентричный, это переоценка собственного «Я» всегда мешала и ему и нашему общему делу. Единственным человеком, который всегда говорил ему это в глаза, был и остаюсь я, по всей видимости, именно поэтому мы так с ним и спелись по жизни.

На сцене мы занимали с ним весь центр, ближе к правому углу, если стоять лицом к зрителю. Энергическая мощь нашего воздействия была настолько сильна, что многие, ещё тогда, когда мы работали на танцах, просто стояли и смотрели на то, что же мы там вытворяем. Все это, разумеется, знали и работали так, что женщины были очень довольны. О, женщины! Самый благодарный зритель, самый чуткий слушатель, Самый нежный критик! Мы иногда мечтали, что если развести по 4 углам зрительного зала костры из конопли, то это будет такой концерт, ради которого многие отдали бы все свои деньги. Когда стоишь на сцене и видишь эти глаза, когда чувствуешь, что они уже готовы отдать за ночь с тобой пол – жизни, пусть это чувство в данный момент, сейчас и только сейчас, что же может быть сильнее этого ощущения повелителя, самца и полубога! Пусть только 3 минуты, во время этой нервно – паралитической песни ты чувствуешь, что владеешь этими глазами, что ты имеешь их, что происходит совместный оргазм совместного творчества. Какое из наслаждений может быть сильнее этого!?!

После работы, мы с Жабой были твердо уверенны в том, что кто-то из этих «голубок» обязательно будет выходить из зала в последнюю очередь, надеясь на наше расположение.

– А вдруг я ему понравилась, вдруг мне удастся с ним познакомиться, вдруг он подойдёт! —

И, разумеется, мы часто удовлетворяли постоянно растущие половые потребности населения. Или я, или он спрыгивали со сцены и нежно произносили:

– А нельзя ли Вас на минуту? —

Ну а дальше – исход предугадывался. Таким образом, у нас не было проблем сексуального характера в этом замечательном городе. Мы часто устраивали лунные купания, которые переходили в оргии с юными вакханками, с которыми познакомились лишь час назад. Да, такому количеству эротико – музыкальных ночей, я думаю, может позавидовать каждый «лабух». Да что там «лабух». Я уверен, что 8 из 10 мужиков в этой стране, получивших ханжеское комсомольское воспитание в юности, до сих пор даже и не представляют, то такое бывает вообще. Это как вьетнамцы. Говорят, что они всю жизнь копят деньги, для того, чтобы сходить один раз во Дворец Удовольствий, где они имеют всё что хотят и в любых количествах. А наши бедные мужики даже этого лишены. Имеют только одно: Работа, дом, нелюбимая жена, которая даже не подозревает, что лучше бы мыться каждый день, а не только в субботу, не говоря уже о контрацептивах и миньете, пучок детей, газета, футбол по телевизору, разливное разбавленное пиво по выходным, как подарок судьбы, товарищи, не отличающиеся друг от друга даже качеством мата, вечно недовольная тёща, пахота до кровавых мозолей на клочке рыжей земли, снова работа, снова толстая, целлюлитная, обрюзгшая почему-то очень быстро,… ах как это неожиданно,… супруга.

Да….. бедолаги! Жаль мне вас, честное слово, жаль! Скверно ведь, когда даже воспоминания не дают радости и не побуждают хоть что-то попытаться изменить в этой, сочинённой каким – то уродом для вас, жизни.

Было у нас с Юриком несколько совместных случаев, не рассказать о которых я просто не имею права. Один из них произошёл ещё до нашей поездки в Крым. Он даёт очень серьёзную характеристику Жабе, как человеку достаточно безнравственному и способному на очень серьёзные, с позиции общечеловеческой морали, хамские, по отношению к друзьям, вещи.

Мы работали во Дворце культуры, на танцах. Была зима 84 года. По какой – то причине в этот вечер те, кто должны были провести с нами ночь не пришли, и мы уже вот-вот могли остаться одни, в субботу, что для нас было бы очень печально, т.к. гормоны требовали своего. Свин подошёл ко мне после 1-го отделения и сказал:

– Сергей, мы пролетаем, если не позвоним кому-нибудь в эти 10 минут. Я «своим» уже звонил. Слишком поздно, все заняты. —